Читать книгу - ""Евросоюз" Гитлера - Андрей Васильченко"

Можно отметить, что планы, предложенные Клодиусом, Риттером и Дайцем, во многом носили «эйфорический» характер». Перефразируя знаменитое название статьи Сталина, можно сказать, что в те дни у многих «было головокружение от успехов на Западном фронте». Некую порцию отрезвления внесли решения, принятые 9 августа 1940 года Комитетом по торговой политике, в который входили представители самых различных министерств. В них ясно говорилось: «По возможности пресечь обсуждение немецких планов по экономической перестройке Европы». В итоге принятый в недрах Имперского министерства экономики первый проект по переводу немецкого хозяйства на «военные рельсы» более напоминал документ, рожденный во время кайзеровской Германии, нежели в годы национал-социалистической диктатуры, ориентированной на «экономику больших пространств». Но даже в этом варианте в нем имелось несколько в высшей мере показательных пассажей. Во-первых, ясно говорилось о том, что грядущее экономическое преобразование Европы было вызвано победами Вермахта, а в последующие годы экономика будет носить военный характер – отчетливое указание на экспансию на Восток. Во-вторых, военно-хозяйственная политика рейха была ориентирована на прекращение «балканизации Европы», что в свою очередь якобы должно было способствовать повышению уровню благополучия европейцев. При этом между европейскими странами должны были быть устранены таможенные барьеры, а также должна была появиться общеевропейская валюта – естественно, это должна была быть рейхсмарка. В самой Европе должно было произойти «разделение труда», то есть устранение конкуренции и сворачивание в ряде стран дублирующих друг друга производств.

Как видим, позиция структур и инстанций Третьего рейха была весьма противоречивой. С одной стороны, говорилось о грядущем европейском экономическом сообществе, с другой стороны, официальные лица весьма сдержанно рассуждали на эту тему. Это отмечали даже зарубежные наблюдатели. Особое внимание привлекала позиция Имперского министра экономики и Президента имперского банка Вальтера Функа. 25 июля 1940 года тот выступил с отдельным заявлением. В своей речи Функ лишь вскользь коснулся темы общеевропейской экономики, отметив необходимость «укрепления чувства солидарности европейских народов и способствования сотрудничества во всех областях экономики». При этом он отметил, что главной целью будущей европейской экономики должно было стать обеспечение «Великогерманского пространства» и благополучие немецкого народа. Нечто аналогичное Функ заявлял несколькими днями ранее: «Германия обладает всей полнотой политической власти в Европе, а потому преобразование экономики будет отвечать ее потребностям. У нас есть политическая воля, чтобы использовать эту власть. Все страны должны равняться именно на нас. Экономика отдельных европейских стран должна быть приспособлена к нашим надобностям».

Как видим, заявления были предельно откровенные. При этом заместитель Функа, статс-секретарь Имперского министерства экономики Густав Шлоттерер занимал более гибкую позицию. Конечно же, он ни в коей мере не оспаривал мысль об экономическом диктате Третьего рейха. Но в то же самое время он прекрасно понимал, что нельзя было добиться нужного результата только мерами принуждения. Шлоттерер пытался организовать «добровольное» сотрудничество немецких промышленников и их европейских коллег. Именно Шлоттерер был инициатором формирования единой европейской транспортной системы и рационализированной европейской промышленности. В свою бытность служащего Имперского министерства экономики Шлоттерер подчеркивал: «Экономическая Пан-Европа предполагает не объединение государств, а объединение национальных экономик на базе договоров, заключенных между нациями». Первыми этот девиз поддержали промышленники угля и стали из Рура; те самые, которые некоторое время спустя, после войны, стали одними из первых инициаторов европейской интеграции, тогда еще на стадии создания «Европейского объединения угля и стали».

Надо отметить, что вопрос о формировании европейского экономического сообщества оказался разделен между множеством различных министерств и инстанций Третьего рейха. Кроме Имперского министерства экономики им также занималась специалисты Имперского министерства иностранных дел. Также со временем к борьбе за «европейскую экономику» подключились структуры СС и Имперского министерства оккупированных восточных территорий (А. Розенберг). Нельзя не отметить, что разработкой той же самой проблемы формально независимо друг от друга занималось огромное количество более мелких ведомств:

– упоминавшееся ранее «Общество европейского хозяйственного планирования и экономики больших пространств»,

– Центральный научно-исследовательский институт национального хозяйства и глобальной экономики,

– Имперское ведомство изучения пространств и регионального планирования,

– Немецкое общество мировой экономики,

– Научный институт «Немецкого трудового фронта»,

– Институт мировой экономики при университете Киля,

– Институт глобальной экономики при Гейдельбергском университете и т. д.

Излюбленной темой национал-социалистических экономистов была идея глобальной экономики, которая с 1942 года была воплощена в идею так называемого европейского экономического сообщества. Впервые этот термин был употреблен Вернером Дайцем в 1916 году. Предполагалось, что эта идея должна была стать экономическим дополнением теории о «жизненном пространстве». Поначалу мыслилось создать некое ганзейское объединение общеконтинентального масштаба. Но постепенно идея была превращена в мысль о необходимости создания имперского планового хозяйства, где централизованная власть должна была регулировать экономические и хозяйственные отношения отдельных европейских регионов и территорий. Уже в августе 1939 года при Верховном командовании Вермахта была создана специальная группа «Военная экономика», которая занялась изучением проблем экономики больших пространств в условиях войны. Глобальная экономика должна была стать инструментом, позволяющим «создать экономическую базу для политического господства в Европе» (естественно, речь шла о господстве Третьего рейха). Идея европейского экономического сообщества продолжала разрабатываться в Третьем рейхе до самого окончания Второй мировой войны. Но национал-социалистические теоретики никак не могли решить проблему координации национальных экономик. В 1944 году профессор Эрих фон Зиверс писал о «вопиющей неопределенности» при обращении к проблемам глобальной наднациональной экономики. Впрочем, это не мешало большинству идеологизированных экономистов сходиться во мнении относительно того, что единая европейская экономика должна была обеспечить самодостаточность континента.

В Третьем рейхе было две школы, два различных подхода к проблеме европейского экономического сообщества. Вернер Дайц придерживался биологической точки зрения, которая предполагала, что общее хозяйство можно было создать только у этнически родственных народов. Прочие авторы придерживались прагматического подхода, то есть ориентировались на общие хозяйственно-экономические цели. Гораздо больше подходов обнаруживалось при обсуждении вопроса суверенитета отдельных стран «Новой Европы», которые должны были войти в европейское экономическое сообщество. Вернер Дайц настаивал на «обнулении» государственного суверенитета в пользу так называемого «суверенитета наций» – его фразеология была ближе всего к построениям национал-социалистических теоретиков, которые планировали сформировать новую систему международного права. Однако некоторые из немецких экономистов выступали в пользу самостоятельности европейских государств, которые должны были составить европейское экономическое сообщество. Именно их построения были использованы в 50-е годы при подготовке «Римских договоров» – было решено даже не менять терминологию, взяв на вооружение столь популярный в Третьем рейхе лозунг о создании европейского экономического сообщества. Наверное, прозорливее всех оказался Арно Зельтер, который даже в годы диктатуры настаивал на соблюдении принципа добровольности при вхождении в европейское экономическое сообщество. В одной из своих статей он заявил: «Мир и достаток в Европе не могут долгое время поддерживаться при помощи штыков и солдатских сапог». Также можно выделить построения представителя концерна «ИГ Фарбен» доктора Антона Рейтингера, который предполагал, что европейская экономическая кооперация должна строиться на принципах добрососедства и взаимоподдержки. Экономика больших пространств в его понимании должна была быть социальным благом для всех народов. Он писал: «Мы должны мыслить не в великогерманском духе, но по-европейски, в лучшем смысле этого слова. Мне кажется, что мы как европейцы должны стремиться к тому, чтобы Европа, опираясь на открытия и достижения нашего времени, стала политическим, экономическим и культурным общежитием». Впрочем, эти «благие намерения» никак не изменяли национал-социалистический вектор большинства экономических построений.