Читать книгу - "От Руси к России - Александр Петрович Торопцев"

в болотистой местности казаки с семьями, с малыми детьми просто не могли. Но они выжили. И превратили безжизненный край в цветущую страну, в житницу России. Подобных подвигов в истории человечества не так много. И, говоря о Москве и москвичах, знатных и обыкновенных, безразлично, о делах и деяниях повелителей великого града, нельзя забывать о том, что корень всего московского, истоки всего московского находятся в одиннадцатом веке, когда началось массовое, непрекращающееся во времени освоение московской земли, требующей самого внимательного подхода к себе, терпения, постоянной заботы.

Земля московская самодостаточная и самоценная. В конце двадцатого века эта мысль никого не удивит, но еще в XVI – XVII веках иностранные путешественники и гости страны Московии удивлялись обилию непроходимых дебрей, заболоченных лесных массивов, окружавших стольный град и его окрестности. А любой нерадивый подмосковный дачник рубежа II–III тысячелетий нашей эры, оставивший без присмотра свой участок на два-три года, может убедиться в удивительной способности московской земли наказывать любого и всех за пренебрежительное отношение к себе: московские дебри поднимаются моментально и быстро идут в рост…

Человеческий подвиг, который совершили в одиннадцатом веке бродники вместе с племенами вятичей, велик еще и тем, что в долину реки Москвы съезжались люди, хоть и русские, но самые разные. Совсем не просто им было найти общий язык между собой. Но они находили.

Князь Суздальский, победитель в битве на Ждановой горе, возвращаясь в 1134 году в Заокскую землю, прекрасно понимал, в чем состояла главная цель того похода новгородцев. Конечно же, ходили они и за славой, и за добычей, но стратегической целью той войны, одной из важной составляющей политики новгородских князей в тридцатые годы двенадцатого столетия являлась даже не Суздальская земля, но земля, прилежащая к долине Москвы-реки.

В этом Юрий Владимирович лишний раз убедился в следующем, 1135 году, когда началась распря Киевского князя с князьями Черниговскими. Военные проблемы надолго отвлекли князя Суздальского от хозяйственных дел. Да и многих летописцев, а затем и русских историков, которых обычно волновали глобальные проблемы. Они как-то очень скупо отнеслись к тому, что в 1135 году новгородцы решили построить на своих южных границах город Волок Ламский на торговом пути из новгородских земель в Волго-Окский бассейн. Здесь было место волока судов из реки Ламы, притока Волги, в реку Волошню, приток Рузы, которая несет свои воды в Москву-реку.

Почему же сильные новгородцы, всегда ранее использовавшие для торговых нужд могучие реки Днепр и Волгу, обратили теперь внимание на тихую Москву-реку? Об одной причине уже было сказано: к этому времени «Днепровская дорога» потеряла свое экономическое значение. Но была и другая причина, важная в контексте разговора о Москве: к началу XII века обитатели долины Москвы-реки экономически так окрепли, что могли представлять собой выгодного партнера. И первыми это почувствовали новгородцы.

За семь лет до основания Волока Ламского в Новгороде разразился страшный голод. «От жестокого, совсем необыкновенного холода вымерзли озими, – написано Н. М. Карамзиными в Истории государства Российского, – глубокий снег лежал до 30 апреля, вода затопила нивы, селения, и земледельцы весною увидели на полях вместо зелени одну грязь. Правительство не имело запасов, и цена хлеба так возвысилась, что осьмина ржи в 1128 году стоила нынешними серебряными деньгами около рубля сорока копеек. Народ питался мякиною, лошадиным мясом, липовым листом, березовой корою, мхом, древесной гнилью. Изнуренные голодом люди скитались как привидения; падали мертвые на дорогах, улицах, площадях. Новгород казался обширным кладбищем; трупы заражали воздух смрадом тления, и наемники не успевали вывозить их. Отцы и матери отдавали детей иноземным купцам в рабство, и многие граждане искали пропитания в странах отдаленных»[5].

Неизвестно, с чьей помощью пережили новгородцы тот страшный голод, известно другое – пережили, а уже через год они вели бурную военную деятельность, успешно торговали с Готландом и Данией. Еще через четыре года, то есть в 1134 году, они проиграли битву на Ждановой горе, а через несколько месяцев посчитали необходимым основать новый город Волок Ламский, связавший их с московской землей. А купцы, как известно, вкладывают деньги только в надежные проекты, проверенные.

Юрий Долгорукий, вынужденный участвовать в распре и отстаивать дело Мономашичей, не мог не обратить внимания на этот ход Новгорода, жители которого основанием Волока Ламского, во-первых, «прорубили окно» в московское пространство, во-вторых, сделали очередной шаг на юг. Само по себе это действо было полезным для экономического развития территории ограниченной современной Московской областью. Но надо помнить, что новгородцы всегда довлели к республиканскому способу правления, а в 1136 году они на вече объявили город республикой. Эта неизживная тяга северного соседа к самостоятельности Юрию Владимировичу понравиться не могла.

Четыре по своему интересные и в определенные моменты истории полезные для какой-либо конкретной страны идеи государственного правления противостояли друг другу. Идея вечевой республики новгородцев уходит корнями в те времена, о которых писал еще Прокопий из Кесарии, упоминая в своем сочинении «Война с готами» племена славян и антов, обитавших в Восточной Европе «издревле». Идея первых Рюриковичей, создавших, если так можно сказать, аристократическое государство, в котором роль аристократов играли варяжские князья, близко не подпускавшие к вершинам власти нерюриковичей. Подобные государства до и после Рюриковичей не раз возникали на земном шаре. Достаточно вспомнить державу инков в Южной Америке, чтобы убедиться в этом. Идея удельных княжеств тоже не нова в истории планеты. Города-полисы Междуречья, Балканского полуострова, Апеннинского полуострова и так далее – яркое тому подтверждение. Идея централизованного государства известна людям как минимум со времен фараона Джосера и Саргона I Аккадского. Трудно сказать, что бы случилось в Восточной Европе, если бы уже в первой половине XII века Киевская Русь выбрала себе один из этих способов, но совершенно ясно, что наличие сразу четырех систем, активно противоборствующих друг с другом, вносило лишнюю нервозность, увеличивало напряжение между князьями, родами, землями.

В 1136 году в Новгороде вспыхнул мятеж. Народ не простил Всеволоду Мстиславичу позорного бегства со Ждановой горы, буйствовал два года, сменил двух князей на вече и в конце концов призвал в Новгород Ростислава, сына Юрия Владимировича, что можно считать важной дипломатической победой князя Суздальского.

Еще не остыли страсти в Новгороде, как Ольговичи объявили войну Мономашичам. Они имели на это право! Старший Ольгович, Всеволод, был не моложе великого князя киевского, а значит, он мог занять великокняжеский престол! Ярополк, собрав огромную армию, поддержанный практически всеми русскими князьями, а также венграми, берендиями, подошел к Чернигову. Всеволод вынужден был просить у Мономашича пощады. Ярополк исполнил просьбу, но Ольговичи ответили на это злом. Они не смирились с поражением,