Читать книгу - "Тени над Гудзоном - Исаак Башевис-Зингер"

чтобы встретиться с ней. Он редко звонил ей по телефону. Он говорил ей слова (в доме ее отца), и сам толком не понимал, что говорит. В нем все еще жило отношение учителя к ученице. Он не имел обыкновения подыскивать слова, мог болтать что угодно и быть уверенным, что она сама вложит смысл в каждое его слово. Доктор Марголин был прав, говоря, что любовь построена на телепатии. Роман между ним и Анной разворачивался в мыслях. Он думал о ней, и были все признаки того, что она тоже думает о нем. Каждый раз, когда он ее встречал, между ними как будто возникала тайна, и они отдалялись друг от друга — словно их разделяла стена. Она смотрела ему в глаза с нескрываемым желанием и мольбой. С ее уст срывались слова, выдававшие ее чувства. Игривость переходила в раздражение, в депрессию. Станислав Лурье, долго притворявшийся, что он ничего не знает, начал делать по этому поводу замечания. Муж и жена начали ссориться из-за него. Они уже вели между собой в спальне бестолковые разговоры, какие семейные пары ведут в подобных случаях. А теперь он, Грейн, ни с того ни с сего наносит им визит посреди ночи. В лифте Грейн снял шляпу, но Станислав Лурье остался в своей плюшевой шапке. Он вынул из заднего кармана ключ. Его желтые глаза улыбались улыбкой человека, делающего нечто назло самому себе. Лицо Анны выглядело по-мальчишески серьезным и даже ожесточенным, как будто уступка, сделанная Станиславом Лурье, ставила ее в неудобное положение и она опасалась, что он готовит ей ловушку. Все трое не говорили ни слова — такое молчание обычно повисает, когда кто-то совершает поступок против собственной воли, как будто силы, определяющие поступки человека, проявили свою обычно скрываемую власть…

Станислав Лурье открыл дверь квартиры и включил свет в коридоре. Анна проводила Грейна в гостиную. Как отличалась она от гостиной Бориса Маковера! Все здесь было светлым и современным. Ковер бежевого цвета протянулся от стены до стены. На стенах светлые обои. Встроенные книжные полки. Сами книги — в красочных обложках. Стулья, диван, журнальный столик — все приспособлено для удобства гостей, которые курят, пьют и не обязательно сидят на том месте, куда их усадили. На стенах висело несколько картин и рисунков, купленных Станиславом Лурье в Гаване и Нью-Йорке — смесь символизма, экспрессионизма и всяких других «измов». Например, фигура наполовину мужская, наполовину женская, современная редакция античного гермафродита. Даже лампы здесь служили не просто для того, чтобы освещать помещение, а еще для создания светового эффекта, как будто эта комната была сценой, а муж и жена — актерами… Станислав Лурье возился с чем-то в коридоре. Анна пошла на кухню сварить кофе. Грейн опустил голову, прикрыл глаза: «Господи, зачем я шляюсь по ночам?! Что я хочу от этой семейной пары? Зачем я врываюсь в чужую жизнь?» Он вдруг вспомнил слова Станислава Лурье о ребенке, которого засовывают в печь. Это были не просто слова. Это произошло с его женой и детьми. На Грейна напал ужас. Неужели он хочет увести жену у человека, который такое пережил?! Он в самом деле так низко пал?

Вошел Станислав Лурье:

— Ну, устраивайтесь поудобнее. Сейчас будет кофе. Мой тесть утверждает, что спать — это лишнее, и я начинаю с ним соглашаться. То есть спать вообще-то хорошо, но слишком уж хорошо. С какой стати человек должен иметь возможность освободиться от жизни на семь или восемь часов? Если уже страдать, то надо страдать все двадцать четыре часа в сутки.

— Что касается меня, то я во сне страдаю больше, чем наяву. У меня отвратительные сны, — сказал Грейн.

— У вас тоже? Стоит мне закрыть глаза, я оказываюсь в бункере. Немцы хотят меня выкурить. Я просыпаюсь с криком, и жене приходится меня успокаивать. А что снится вам?

— Я всегда растерян, зажат в тиски. Сновидец подобен великому писателю. У него нет недостатка в темах. Каждую ночь он находит что-то новое, но главный мотив всегда остается одним и тем же: я в тисках.

— Это, должно быть, в вашем подсознании.

— Не надо спускаться до уровня подсознания. Жизнь современного человека — это тиски.

— Почему именно современного человека? Я не считаю, что тут есть какая-то разница. Нацисты были три тысячи лет назад и шесть тысяч лет назад. Они только назывались по-другому. И большевики тоже были. Что представлял собой Чингисхан? Мой тесть пытается меня убедить, что современный человек — это расколотая личность, а прежние люди были целостными. Но что значит — «целостные»? Как человек мог быть целостным?

— Он был целостным потому, что был готов на что-то решиться.

— Что вы под этим подразумеваете? Это просто парадокс.

— Приведу вам пример: наши отцы и деды знали, что нельзя желать жены ближнего, и они не желали. А если даже желали, то подавляли в себе это желание, никак его не проявляли, не давали ему, если так можно выразиться, физического проявления. И оно понемногу иссякало. Современный же человек может иметь все доказательства того, что не следует совершать какого-то определенного поступка, и все равно его совершит. Я знаю это по собственному опыту, — сказал Грейн, потрясенный собственными словами. У него было странное чувство, будто он не только проиллюстрировал свою мысль, но и привел пример того, как выглядит его растерянность во сне. Он раскрыл свой сон. Более того — отнял у сна возможность присниться, потому что бодрствовал в то время, когда должен был спать. Но сон взял свое наяву. Станислав Лурье посмотрел на него из-под густых бровей печально и растерянно.

— Что ж, прекрасный пример. Но дело просто в том, что у наших родителей была вера, а у нас ее нет.

— Одной веры недостаточно для того, чтобы обрести решимость.

— А что еще требуется, кроме веры?

— Организация. Как одного патриотизма недостаточно, чтобы выиграть войну, так же и одной веры недостаточно для войны с самим собой. Надо иметь стратегию, тактику, все военные приемы. Наши отцы и деды боролись не в одиночку. У них на самом деле была армия. У них были свои крепости, окопы, генералы, унтер-офицеры. Своя военная форма.

— Если вы имеете в виду штраймлы,[35] пейсы, синагоги, то я с вами абсолютно не согласен!

Анна вошла со стеклянным перколятором:

— Джентльмены, кофе готов.

4

Каждый получил по чашке кофе и печенье, чтобы немного перекусить. Кроме этого Анна принесла фрукты. Она передвинула свой стул так, чтобы сидеть