Читать книгу - "Незнакомка в городе сегуна. Путешествие в великий Эдо накануне больших перемен - Эми Стэнли"

Чтобы проложить путь в любую из этих двух жизней, Цунено нужно было научиться шить. К счастью, смастерить кимоно без подкладки^[68] не составляло большого труда. Для всех размеров бралась ткань стандартной ширины, выкраивались самые простые куски: квадраты, прямоугольники, прямоугольные треугольники, – и швы в основном делались прямыми. Однако шить – точно так же, как спать, ходить, открывать двери, – всегда можно правильным способом, а можно неправильным^[69]. Девочки должны спать, сдвинув ноги и прижав руки к телу, ходить так, чтобы их шаги были едва слышны, а двери раздвигать почти бесшумно. Шитье считалось одной из многих форм тренировки в усердии и самодисциплине, что, вероятно, раздражало девочку, которая предпочла бы листать книгу с картинками или играть в снежки. Но сказано в проверенном временем «Великом поучении женщине», а вслед за ним и в других книгах: «Из всех умений, необходимых женщине, самое важное – владение иглой»^[70]. Одна женщина, вспоминая свое деревенское детство, напишет много лет спустя: «Мне плохо давались шитье и каллиграфия. Домашние бранили меня: „Ты не девочка“»^[71].

Правильно сшитое кимоно – это прежде всего умение соединять куски ткани прямыми свободными стежками^[72], чтобы при необходимости его можно было быстро распороть для стирки. Носовые платки полагалось подшивать мелкими, невидимыми стежками. Сложный в работе шелковый креп, который обычно растягивался при шитье, нужно было прошивать строго вдоль кромки ткани, чтобы она направляла руку. Жатый шелк следовало сначала разгладить влажным носовым платком. Для толстой ткани брали не шелковую, а пеньковую нить. При правильном способе шитья надлежало соблюдать тишину и полностью сосредоточиться на работе, чтобы стежки ложились ровно и шов выглядел аккуратным. И чтобы не путалась нить и не возникали узлы, которые потом нельзя будет распутать. Чтобы верно раскроить ткань, подобало тщательно все отмерить, иначе матери придется потом из этих кусков мастерить лоскутную куртку или пеленки для новорожденного.

У Цунено и Киёми было три младших брата, поэтому сестрам волей-неволей приходилось следить за швейными принадлежностями. Девочки не разбрасывали иглы, не оставляли их там, где до них могли дотянуться малыши. Правда, не только потому, что иглы были острыми и опасными, но и потому, что они были дорогими, поскольку только очень искусный мастер мог выковать их и закалить. Когда иголка ломалась, ее следовало осторожно выбросить, а еще лучше – достойно вознаградить за верную службу и принести в дар Будде^[73]. Для шитья имелись и менее ценные инструменты: плоские деревянные линейки, ножи для кройки, пухлые подушечки для булавок и мелкие острые крючки, которыми подпарывали швы. Когда крючками не пользовались, их держали в лакированных шкатулках или специальных ларцах с маленькими выдвижными ящичками. Однако нужда в них возникала постоянно, ведь шитья хватало всегда, поэтому девочкам не приходилось сидеть без дела. Им поручали шить посильные для их возраста и умения вещи: детскую одежду, сумочки и кошельки, фартуки для служанок, белье и даже стеганые пальто и лоскутные одеяла на зиму. Кроме того, надо было распарывать кимоно перед стиркой, а потом заново сметывать их ровными стежками. Еще они занимались ремонтом одежды: окантовывали потрепанные края рукавов, обрабатывали подол, штопали дыры и ставили заплаты.

Девочки, живущие в больших семьях, обычно помогали вести домашнее хозяйство, и вышеперечисленные швейные работы в основном становились частью их каждодневных обязанностей, тем более у жительниц сельской местности, где не было принято приобретать готовую одежду. Но даже в этой вполне обыденной жизни что-то делалось с прицелом на будущее. В день свадьбы каждой девушки в доме родителей будущего мужа выставляли на всеобщее обозрение одежду, сделанную руками невесты: и пальто, и кимоно, и носки, и носовые платки^[74]. Все, что Цунено и ее сестры шили для себя, однажды станет и их приданым. Еще за ними дадут обувь, мебель, футоны, коробки порошка для чернения зубов, свежую тушь и писчую бумагу. Возможно, в приданое включат и набор позолоченных морских раковин, чьи внутренние стороны расписывают отрывками из известных стихотворений. Они нужны для ритуальной игры, во время которой подбирают две раковины так, чтобы первая фраза на одной и последняя фраза на другой составили бы по смыслу одно стихотворное целое, символизирующее то единение, какое произойдет между женихом и невестой в брачную ночь. В приданом обязательно будет шкатулка со швейными принадлежностями, поскольку каждой молодой жене предстоит вести собственное хозяйство в условиях новой жизни: в незнакомом месте, без родителей, без братьев и сестер.

Порой уроки шитья открывали перед способными ученицами совсем иные возможности. Искусные мастерицы были востребованы во многих местах: некоторые шли служить в дома богатых людей и обшивали их семьи; горожанки из бедных чаще зарабатывали на жизнь поденщиной. Женщины, научившиеся прясть или ткать, могли перебраться в Кирю, что в провинции Кодзукэ, или другие подобные города, где имелись крупные шелкопрядильные и шелкоткацкие мастерские. Умение шить подчас открывало новые горизонты даже девушкам, не собиравшимся наниматься ни на какую работу, как, например, Цунено, у которой не было оснований думать, что ей придется самостоятельно зарабатывать себе на жизнь. Искусство рукоделия развивало у них творческое воображение. Довольно скучно по многу раз то распарывать старую одежду перед стиркой, то сшивать ее после стирки, но всегда можно было помечтать, что работаешь с шелковой тканью лавандового цвета с узором из белых цветков сакуры и подбираешь к этому цвету алую подкладку с геометрическим рисунком, а еще к нему подошло бы и нежно-розовое нижнее кимоно. Или мысленно сочетаешь клетчатую ткань цвета морской волны с фиолетовой каймой в горошек и серо-коричневым поясом оби.

В тех дидактических руководствах, что обычно читали девочки, иллюстрации были черно-белыми, но изображенные на них изящные красавицы, читавшие книги в комнатах, обращенных в сад, наверное, носили те самые воображаемые одежды, а может быть, и еще лучше – такие наряды, которые в деревне Исигами никто даже представить не мог. Что читали те женщины? О чем разговаривали? Куда направлялись, когда покидали свои комнаты?

Какая жизнь была бы у Цунено, если бы она могла так одеваться?