Читать книгу - "Синий взгляд Смерти. Рассвет. Часть третья - Вера Камша"

О гибели рэя Герарда и генерала, чье имя я, к стыду своему, запамятовал, ты наверняка уже знаешь, как и о том, что господин фельдмаршал намерен отомстить за гибель графа Глауберозе и своего духовника. Армия с этим решением согласна, и нас завтра ждет хорошая мясорубка. Убийство парламентеров прощают лишь те, кто проиграл не только войну, но и себя, однако в случившемся есть странности, важность которых я оценить пока не могу. Постараюсь быть кратким. Известным тебе «забиякам» удалось вытащить тело брата Ореста и захватить пленного из числа эйнрехтцев, который повредился в уме, вообразив себя крысой. Не скрою, его поведение повергло нас в оторопь, и теперь добрая половина солдат уверена, что причиной безумия стала пролитая в храме кровь, тем паче убийство произошло на закате, да еще накануне Излома.

Должен тебе сказать, что я и мои люди готовились к схватке, которая после гибели парламентеров казалась неизбежной. Начали мы, как водится, с перепалки, однако в последний момент горников, а на нас выскочили именно они, отозвали. О дальнейшем я знаю со слов капитана фок Замме, четыре года назад сменившего гвардейский мундир на горный. Он, в отличие от своих новых товарищей, не простил бы Марге убийства принцессы Гудрун даже за три Марагоны, но держал свои чувства при себе. Скорей всего, фок Гетц-младший взял бывшего гвардейца с собой в расчете, что он втянет в разговор меня, вышло же ровно наоборот. Мои слова об убийстве стариков и монахов и то, что он увидел во дворе храма, сподвигли Замме сменить сторону, и он с тремя своими солдатами перебежал к нам, едва не пав жертвой сперва солдатской ярости, а затем бдительности Вирстена. Мне пришлось отбивать беднягу дважды, причем второй раз я бы не справился, не поддержи меня епископ Луциан, который, между прочим, без спроса умудрился благословить всю вашу фамилию, вдруг да поможет.

Теперь о том, что произошло. В церковь вошло пятнадцать человек: ваши люди, граф фок Глауберозе, брат Орест, фок Гетц-младший, приятель фок Ило генерал фок Цоппер, пара полковников и адъютанты. Во дворе остались эскорты – по десятку эйнрехтцев и горников и трое людей Глауберозе. Драка завязалась в церкви, на шум бросилось пятеро горников и двое эйнрехтцев, потом из открытой двери раздались странные и дикие звуки, и во двор вырвался брат Орест и с десяток существ, которых назвать людьми невозможно. Они воображали себя крысами, причем бешеными, потому что здоровая крыса нападает, лишь будучи загнана в угол, эти же бросались без разбора на тех, кто ближе. Свихнулся и эйнрехтский эскорт, где оказались сплошь белоглазые, в здравом уме остались только спутники Глауберозе, которых почти сразу смяли, и горники. Один из них исхитрился выбраться из схватки и укрыться за капустными бочками, не лучший поступок, но теперь мы хотя бы знаем, с чего началось.

Когда во двор ворвались мои «забияки», там шла какая-то звериная грызня над трупами, но каданцам все же удалось вытащить тело брата Ореста и захватить одну из «крыс». Появившиеся еще через несколько минут горные рейтары были атакованы сразу и белоглазыми, и свихнувшимися. Напор был столь силен, что старший офицер горников стал созывать всех, кого мог, тем самым не дав мне убить фок Замме, теперь я этому рад. Войти в церковь удалось, лишь перебив двуногое зверье, внутри были одни трупы, причем в жутком состоянии, а стены и пол были залиты кровью.

Некоторые слова на бумаге выглядят до омерзения ханжески, но я должен сказать, что мне очень жаль Герарда, и я должен хоть чем-нибудь помочь его сестре. Желаю тебе и твоему другу пережить завтрашний день. Я бы дорого дал, чтобы нашими противниками были всего лишь сволочи, пусть даже и белоглазые, но нас вполне может ждать нечто еще более чудовищное.

После подобного рассказа поздравления выглядят странно, но я тебя все равно поздравляю. Смерть не должна оставлять за собой последнее слово даже на бумаге. Мы переживем Излом, выиграем свои войны и напьемся. Хотя нет! Сперва мы устроим ска́чки, причем я поставлю на Морока, чьим бы сыном ни был твой Кан.

Удачи завтра и всегда. Р.».

– И тебе удачи, – пробормотал под нос Арно, пробираясь сквозь звон бокалов и приглушенный разговор к оказавшемуся среди кавалеристов Придду, который, быстро поклонившись собеседникам, двинулся навстречу.

– Валентин, – шепнул капитан Сэ, – Фельсенбург хочет тебе что-то сообщить, но вы не удосужились выпить с ним брудершафт. Читай.

– Сейчас, – Придд вытер платком и так чистые руки. – Нужно именно прочесть?

– Угу, пересказывать мне не хочется… Ты ведь знаешь мать Герарда?

– Мы встречались. Сейчас госпожа Луиза по просьбе твоей матери гостит у моей сестры, так что придется ехать в Альт-Вельдер. Разумеется, если мы оба уцелеем. Позволь мне заняться письмом, судя по всему, это важно.

– О неважном Руппи не напишет. – Виконт взял с ближайшего подноса бокал, но далеко не отошел, да и пить не стал. Не из-за завтрашнего боя и уж точно не из-за болтавшего с Ариго брата, просто не тянуло. Арно повернул алатскую, и откуда только взялась, красоту и взглянул на свет, как это делал Алва. В гранатовом тумане полыхнула безумно-алая звезда, отчего-то запахло полынью и дымом, совсем как дома по осени… Осень сегодня наконец уберется, хотя в зиме тоже хорошего мало, тем более в здешней.

Винная звезда дрожит и мерцает, как настоящая; красное вино в хрустале – это красиво, не то что кровь на снегу, а завтра ее будет много, так много, что перестанешь замечать. Погибни фок Дахе на батарее, как собирался, жить с этим было бы легче, бой и бой, кто-то остается в заслоне, кто-кто уходит и дерется дальше, а вот так…

– На мой взгляд, – Арно даже не понял, когда Валентин вернулся, – Фельсенбург писал не твоему однокорытнику, а твоему брату.

– Хорошо, я ему покажу, пусть только разъедутся.

– Не стоит. Командующий письмо уже видел. Ты о чем-то думал?

– Так, глупости, показалось, что в бокале звезда… – А дымом в самом деле тянет, ветер, куда деваться, вот и дымит, с дымоходами тут возиться некому, не Валмон. – Как видел?! Когда?!

– Я счел правильным показать письмо, и я почти не сомневаюсь, что Фельсенбург хотел именно этого.

– Я не об этом, как ты успел?

– Прости, не понял. Что именно тебя удивляет?

– Что я не замети… Ну вот!

– Господа! – Эмиль во главе стола глядел так, будто сражение уже началось. – Прошу освежить бокалы.

Освежать было нечего, Арно еще не пил, но ординарец с бутылкой этого не знал, плеснул вина и побежал дальше.

– Господа, – громко и четко повторил Эмиль, – нам всем пора возвращаться к своим делам. Последний тост за тех, кому завтра придется жарче всего. Живите!

Разлетевшийся снежными искрами хрусталь, тонкий звон, вцепившаяся в губы горечь. За кого они сейчас пьют? Скорей всего, за Ариго, хотя, может быть, что и за себя.