Читать книгу - "Железный цветок - Лори Форест"

Но есть и хорошие сюрпризы.

Ариэль очень изменилась. Однажды я чуть не свалилась с кровати от неожиданности, когда икаритка решила поделиться со мной интересными сведениями из учебника по уходу за крупным скотом. Да и Джаред чаще выходит из леса и проводит время в Северной башне, готовясь к урокам.

Иногда мне кажется, что всё меняется к лучшему, хоть и медленно, и впереди нас ждёт что-то хорошее, а не очередной кошмар.

Однажды вечером, когда я на кухне помешиваю в огромном чугунке суп, Айвен приносит охапку дров для плиты.

Он открывает железную дверцу, подцепив её ногой, быстро забрасывает дрова и захлопывает заслонку, снова помогая себе ногой, хотя руки у него уже свободны. Айвен направляется за новой порцией дров, но его останавливает голос Ферниллы:

– Айвен, будь добр, очисти чугунки от ржавчины, если у тебя есть время. В них вполне ещё можно что-нибудь приготовить. Надо только почистить, подсушить и привести в порядок.

На деревянном столе Айвена ждёт целая гора чугунков, покрытых коричневым налётом, а рядом – жёсткие щётки. Всё готово к работе.

Не глядя на застывшего в нерешительности Айвена, Фернилла уходит месить тесто вместе с Бледдин и печальной Олиллией, которая теперь всегда заматывает голову шарфом, пряча изуродованные уши.

– Айвен, что с тобой? – тихо спрашиваю я.

Он взглядом просит меня замолчать, показывая на снующих по кухне работников, и принимается за чистку чугунков. Я со вздохом помешиваю суп, стараясь не обращать внимание на скрежет металла о чугун, от которого у меня по спине бегут мурашки.

Вдруг что-то со звоном падает на пол.

Обернувшись, я вижу, как Айвен поднимает выпавшую у него из руки щётку. Никогда прежде он ничего не ронял, всегда двигался размеренно и аккуратно.

Никто не оборачивается на шум, все заняты работой или разговорами. И никто не замечает, как Айвен вдруг вскакивает и стремительно выходит в заднюю дверь.

Сдвинув суп с самого горячего пятачка на плите ближе к краю, где прохладнее, я говорю Фернилле, что вынесу остатки еды поросятам. Повариха рассеянно кивает, и я выхожу вслед за Айвеном.

Прислонившись к огромному дереву и тяжело дыша, Айвен разглядывает свои руки. Я осторожно опускаю на землю вёдра с едой для поросят и иду к нему.

– Что происходит? – спрашиваю я.

Он быстро оглядывается и, убедившись, что мы одни, протягивает ко мне руки ладонями вверх.

Даже в предвечерних сумерках прекрасно видно, что ладони Айвена покрылись красной сыпью, а кое-где и огромными волдырями.

– О Древнейший! Это из-за железа? – с возрастающим беспокойством спрашиваю я.

Айвен неохотно кивает.

– Раньше такого не случалось. Сейчас… по-настоящему больно.

Я решительно беру Айвена за руку. Не время скромничать и помнить о запретах.

– Идём, – говорю я.

– Куда?

– В аптекарскую лабораторию. За лекарством.

В пустой аудитории, где обычно делают домашнюю работу, мы молча садимся друг против друга, и в неуютной тишине я втираю гель «Арникиум» в ладони Айвена. Я чувствую, как бьётся его невидимое пламя, выпущенное на волю, однако держу свои линии огня в стороне, не подпуская к огню Айвена.

Айвен морщится от боли, когда лекарство начинает действовать, и сердце у меня сжимается от противоречивых чувств.

– Я никогда не обжигался, – цедит Айвен сквозь стиснутые зубы, поднимая на меня глаза. – Наверное, это похоже на настоящий ожог.

– Ты никогда не обжигался? – удивлённо уточняю я.

– Просто не могу.

– Совсем?

Он медленно качает головой, не сводя с меня глаз.

– А что случится, если ты сунешь руку в костёр?

– Ничего.

– Вот это да!

Айвен пожимает плечами.

– Лекарство помогает, – говорю я, заметив, что краснота понемногу спадает, а волдыри уменьшаются.

Во мне будто разгорается неспокойное пламя, когда я глажу длинные пальцы Айвена, втирая в них лекарство.

– Почти не больно, – говорит он. Дышит Айвен гораздо ровнее, чем прежде. – Плохо дело, – добавляет он, глядя на руки.

– Да уж, ничего хорошего, – хмуро киваю я. – Может, слишком много железа в одном месте?

– Нет. Я и раньше всё это делал. И никогда ничего не болело… иногда кожа немного краснела – и всё. – Он мрачно смотрит на меня. – В последнее время стало хуже. Гораздо хуже.

– Ты говорил об этом матери?

– Нет.

– Так скажи. Вдруг она сможет помочь.

Он снова опускает глаза и морщится, пока я втираю гель ему в пальцы.

– Скоро я уже не смогу скрывать, кто я такой на самом деле. Не знаю, что тогда будет.

– Возможно, ликаны примут к себе фей и их потомков, – с надеждой сообщаю я. – Джулиас говорит, что это неплохой выход…

Айвен лишь горько усмехается:

– Фогель потребовал от ликанов отдать земли Гарднерии. Он грозится применить военную силу.

– Знаю, но ликанам угрожают уже давно…

– Ликаны не отдадут своих земель, – качает головой Айвен. – Они постараются не злить гарднерийцев, а потому не примут к себе фей. Не пойдут на провокацию. – Айвен хмуро разминает руки. – Дело не только в железе, Эллорен. С каждым днём мне всё труднее сдерживать мой огонь. Я здорово влип.

– Помнится, мы и Нагу сначала не надеялись спасти, – напоминаю я Айвену. – Да и шелки… Разве могли мы подумать, что Марина и остальные вернутся домой? Что, если Гунтер Ульрих удивит нас всех? – Я пристально разглядываю ладони Айвена. – А лекарство-то и правда помогает!

Кожа на руках Айвена всё ещё красная и воспалённая, однако волдыри пропали.

– И больше не болит. – От звуков его низкого голоса мои линии огня вздрагивают. – Спасибо.

– На здоровье.

Чувствуя, как начинают пылать щёки, я в тишине выдавливаю немного густого сока из листа арники и смазываю руки Айвена от пальцев до запястья.

– Послушай, Айвен, – решаюсь я задать вопрос, который мучает меня уже несколько дней, – когда мы встречались с Валаской… ну, мне просто интересно…

Айвен вопросительно поднимает брови, ожидая продолжения.

– Ты можешь определить, что я чувствую по моему невидимому огню?

Он молчит, плотно сжав губы, словно не желая выдавать что-то важное.

– Снова секреты? – не отстаю я. – Ты же сказал мне, что можешь сунуть руку в огонь.

Он с улыбкой качает головой, признавая мою правоту.

Я жду ответа.

– Иногда могу. Но чаще я понимаю твои эмоции, – наконец глухо произносит Айвен.