Читать книгу - "Мастер-арфист - Энн Маккефри"

— Прекрасный крепкий мальчишка, весь в отца! — похвастался Ф'лон, разливая вино по кружкам, поспешно расставленным Каренхоком.

— Эй, на стол-то вино не лей! — возмутился Робинтон. — Это бенденское?

— А что еще, по-твоему, я мог привезти, чтобы выпить за здоровье моего первенца? — не менее возмущенно отозвался Ф'лон и залпом осушил кружку.

Встреча получилась веселой, хотя и короткой: Ф'лону не терпелось вернуться в Бенден, к малышу.

— Так как, Ларна все-таки простила тебя за то, что ты толкнул ее в мусорную кучу? — поинтересовался Робинтон, вклинившись в бурные излияния Ф'лона. Всадник с изумлением посмотрел на друга.

— Я никогда и не толкал ее в мусорную кучу. Это был Рангул. То есть Р'гул. Теперь он охотнее толкнул бы ее не туда, а кое-куда в другое место, но в супруги ее получил я, — Ф'лон гордо стукнул себя в грудь, — а не Р'гул!

— Уверен: с тобой она будет счастливее, — сказал Робинтон, припомнив, каким обидчивым был Рангул в детстве.

— Конечно! — отозвался Ф'лон. После третьей — а может, четвертой — кружки вина он решил, что ему пора возвращаться в Вейр, к Ларне и сыну. — Я назвал его Фалларнон.

— Отличное имя для будущего всадника.

— Бронзового всадника! Можешь не сомневаться! — заметил Ф'лон, доброжелательно попрощался с Каренхоком и улетел.

— Он явился сюда аж из Бенден-Вейра лишь затем, чтобы рассказать тебе про сына? — спросил Каренхок и кое-как доковылял до двери, желая взглянуть вслед всаднику.

— Мы с ним старые друзья.

— И очень хорошие друзья! — Каренхок одобрительно поднял кружку. — В Южном Болле нечасто встретишь хорошее бенденское!

* * *

Девять дней спустя скороход принес Робинтону послание от Ф'лона. Ларна умерла через два дня после рождения Фалларнона. Робинтон отправил ответ с тем же скороходом, выражая свои соболезнования. Но в глубине души Робинтон завидовал Ф'лону: ведь у того остался сын от любимой.

* * *

Когда Каренхок наконец начал хорошо ходить и вновь смог ездить верхом, Робинтон после внутренних борений оставил ему своего руатанского скакуна — тот был куда спокойнее и умнее хилого низкорослого животного, некогда сбросившего Каренхока. Поскольку другого скакуна под рукой не случилось, Робинтону пришлось возвращаться в цех на бывшем скакуне Каренхока, и он полностью согласился со всеми эпитетами, которыми Каренхок награждал незадачливого зверюгу.

Первое, что сделал Робинтон, добравшись до цеха арфистов, это потребовал у смотрителя конюшен забрать у него тупой мешок с костями и подыскать нового скакуна. Но затем он сразу отправился искать маму. А когда нашел, Робинтону совсем не понравился ее внешний вид, и он засыпал Мерелан вопросами о самочувствии.

— Все в порядке, милый, не волнуйся. Я действительно хорошо себя чувствую. Просто устала немного. Зима была напряженная — ты же и сам знаешь.

Но Робинтон не успокоился, и на следующее утро изловил мастера-целительницу Джинию.

— Если не приглядываться, она вроде бы выглядит хорошо, — медленно произнесла Джиния. — Но я — да и ты тоже — понимаю, что это не так. Она теряет вес, хотя я вижу, что ест она хорошо. Но не бойся, я за ней присматриваю. И за Бетрис тоже.

— За Бетрис? — Робинтон вдруг осознал, что после возвращения он так и не встречал супругу мастера-арфиста — а ведь обычно Бетрис всегда была на виду, в самой гуще событий. — А что с Бетрис?

Неужели весь его мир рушится? Неужели все, кого он любил и кем восхищался, вдруг решили вспомнить, что они смертны?

Джиния коснулась руки Робинтона. Ее большие, выразительные глаза сделались печальны.

— На свете много такого, чего мы не знаем. И не всегда мы можем помочь… — Она помолчала и вздохнула. — Иногда люди просто тратят все отпущенные им силы… Но я обещаю, что буду внимательно следить за твоей мамой.

— И за Бетрис?

— И за Бетрис, — подтвердила Джиния.

В тот вечер Робинтон уселся за ужином рядом с Бетрис — и заметил, что руки ее слегка дрожат. И тогда он, стараясь не обращать на это внимания, принялся потчевать Бетрис рассказами о самых забавных происшествиях, какие только мог припомнить, а Бетрис смеялась так же охотно, как и всегда. На мгновение их взгляды встретились; Бетрис странно улыбнулась и погладила Робинтона по руке.

— Не волнуйся, Роб, — негромко сказала она, повернувшись так, чтобы ее не услышал супруг. Дженелл как раз принялся многословно объяснять некую законоведческую тонкость молодому подмастерью — Робинтон узнал в нем одного из учеников Шонегара.

— Ладно, только ты хорошенько следи за собой, Бетрис, — негромко сказал Робинтон, постаравшись выразить в этой краткой реплике всю свою любовь.

— Да, конечно. Обязательно.

Пришлось Робинтону удовольствоваться этим обещанием. А назавтра мастер Дженелл сообщил ему о новом назначении: на этот раз — в Керун.

— Ты ведь еще не бывал на равнинах, верно? Полезный опыт, Poб, полезный опыт. Да и контракт недолгий.

Дженелл вручил Робинтону лист пергамента.

— Вот холды, в которых тебе не следует появляться.

— Не следует появляться?.. — Изумленный Робинтон принялся просматривать список из девяти названий.

— Да, — отозвался мастер-арфист. — Как мне ни прискорбно об этом говорить, но теперь к арфистам не везде относятся с прежним почтением. Думаю, тебе и самому случалось разок-другой с этим сталкиваться. Робинтон невольно состроил гримасу.

— Но почему? Мы же всего лишь пытаемся помочь людям. Мы никого не обманываем…

Дженелл склонил голову набок и печально улыбнулся уголком рта.

— Многим сейчас кажется, что Баллада о Долге лжет.

— Та, что воздает честь всадникам?

Дженелл кивнул.

— Вот тебе одна так называемая ложь. Ты уже мог понять, что даже в больших холдах некоторые считают, что Вейр с его всадниками — пережиток ушедших времен, минувшей опасности, с которой можно более не считаться.

— Но, мастер Дженелл…

Мастер-арфист поднял руку и коротко улыбнулся.

— Ты давно и хорошо знаком с единственным сохранившимся Вейром. А многие даже никогда не видели дракона в небе — где уж тут говорить о знакомстве со всадником? Иногда Поиск тоже воспринимают неправильно — хотя в последнее время он проводится редко. — Он постучал по листку со списком. — В общем, как это ни огорчительно, но в этих холдах тебе бывать не следует. Мы не можем заставлять людей учиться тому, чего они знать не желают.

* * *

Когда Робинтон уже выезжал со двора на своем новом, молодом руатанском скакуне, он увидел рысящего навстречу другого скакуна. И его владелец показался Робинтону очень знакомым.