Читать книгу - "Заклинатель драконов - Анастасия Вернер"

— Тут написано, что они его казнят, — тихо сказала я.

— Марита, вам нужно отдохнуть. Сколько вы уже не спите?

— Гонки начнутся через три дня, леди Бёме, — прошептала, обхватывая себя руками и чувствуя невероятный озноб. — Через три дня. К этому времени Ричард будет уже мертв.

— Дорогая моя, всегда есть человек, который знает, как связаться с организаторами. Послушайте, вы сами на себя не похожи. Вам нужно отдохнуть, — серьезным тоном сказала женщина.

— Я не могу.

— Отправляйтесь в свою комнату и полежите хотя бы несколько часов. Я попробую связаться с одним другом моего покойного мужа. Возможно, он сможет нам чем-нибудь помочь. А вы поспите.

— Я не могу…

— Марита, это не просьба. Быстро отправляйтесь в свою комнату и поспите, ради бога!

Я без него просто не могла. Меня словно больше не существовало. Меня разделили надвое: тело оставили здесь, а душу унесли за море.

Я постоянно думала о том, где сейчас Ричард, что с ним.

Мне казалось, будто невидимо он рядом. Я лежала в кровати, укутавшись в три одеяла, и чувствовала его взгляд. И вот уже муж протягивал руки, обнимал меня — как обычно, нежно, но его объятия были крепкими, руки сильными, и я прижималась к нему теснее, касалась его обветренных ладоней. И ничего мне больше не требовалось.

Но как только я оборачивалась — раз, два, три, десять, — понимала, что его нет.

Я не могла находиться в этой постели в одиночестве. Не могла жить в одиночестве в замке. Под тремя одеялами продрогла так, словно попала на самый лютый север и по неосторожности угодила в буран.

Не выдержав, вскочила на ноги, открыла шкаф и извлекла оттуда свитер Ричарда. Надела. Обхватила себя руками и простояла так несколько минут, глупо вдыхая запах мужа и представляя, что он сейчас рядом, стоит и обнимает свою нерадивую жену.

Стало даже как-то теплее.

Понимая, что уснуть уже не смогу, ведь и так столько времени проворочалась, лишь на несколько минут впадая в полубредовые сны, спустилась вниз и прошла на кухню.

На дворе уже стояла ночь. Время утекало сквозь пальцы.

Поставила на огонь чайник. Проверила, есть ли заварка. В огромном помещении не было слуг, и каждое мое движение сопровождалось гулким эхом.

Уселась на лавочку, с громким скрипом пододвинула ее к огромному деревянному столу. И опустила голову на локоть, уткнувшись носом в теплый свитер.

Ричард словно был здесь.

Будто обхватил меня за талию, прижался сзади. Его губы коснулись моей шеи. Я блаженно прикрыла глаза. А он с недовольством прошептал:

— Я тебя убью за эти мысли.

На моих губах появилась грустная улыбка. В глазах стояли слезы. По телу побежали мурашки. Так и слышались его слова:

— Не надо, не делай этого.

Но я ведь не могла его потерять.

Наваждение развеялось, как только со стороны входа раздались чужие шаги. Я приподняла голову, убедилась, что кухня пуста, мужа рядом нет. А через несколько мгновений ко мне присоединилась леди Бёме.

Она явно не ожидала меня здесь увидеть. Замерла на мгновение, с удивлением разглядывая подавленную герцогиню. Затем, собравшись с мыслями и гордо задрав подбородок, спросила:

— Вы меня избегаете, Марита?

— С чего вы взяли? — спросила тусклым голосом, не утруждая себя тем, чтобы нормально сесть в присутствии леди.

— После нашего утреннего разговора вы так ко мне ни разу и не зашли, — сказала она, спускаясь по лестнице и приближаясь к столу.

— Вы правы, Элен, — обратилась к ней по имени. Подняла голову, чтобы взглянуть на нее. — Вы неважно выглядите.

Предполагалось, что мне нужно произвести на свекровь хорошее впечатление. Но я каким-то образом постоянно умудрялась все портить.

С распущенными седыми волосами она будто постарела на несколько лет. Под глазами пролегли глубокие морщины, лицо осунулось, и весь вид выдавал глубокие душевные переживания. Эта Элен кардинально отличалась о той, которую я видела сегодня утром.

Леди Бёме присела на лавочку.

— Когда мой муж заболел, — тихо сказала она, рассматривая солонку с сахаром, — Ричард постоянно рвался в комнату к отцу. Я его не пускала. Даже когда поняла, что мужу осталось несколько часов, сына я к нему не пустила.

Я грустно улыбнулась, хоть и вышло кривовато: одна щека безмятежно покоилась на свитере.

— Ричард всегда обо всех заботился, — сказала зачем-то, как будто его мать этого не знала.

— Я часто ему что-то запрещаю. Мы любим ссориться. Да ты слышала после вашей свадьбы. Так выглядит наш обычный семейный завтрак. Он считает меня строгой, — добавила она с некоторым сожалением. — Но это моя обязанность. Я же его мать.

— Вы хотите как лучше, — пожала я плечами.

— Да, я желаю ему только добра. И уж поверьте, так, как мать переживает за своего ребенка, не переживает никто другой.

Наверное, еще с утра я бы этому не поверила. Слишком уж собранный и уверенный у нее был вид.

Но при виде той Элен, что сейчас сидела передо мной, поверить в это было нетрудно. Думаю, она немало бед пережила за свою жизнь, тем более что ее муж тоже был наездником. К нервотрепке она привыкла. Но вряд ли сейчас спокойно спит по ночам. Ее сына похитили. Я о материнстве знала немного, но любая нормальная мать станет переживать.

На ее слова у меня не нашлось ответа, поэтому женщина продолжила:

— Марита, мое сердце не найдет покоя, пока вы не возьмете себя в руки.

— Простите? — не поняла я, но голову от свитера не оторвала.

— То, как вы изводитесь из-за моего сына, причиняет мне еще больше боли, — серьезно сказала она.

— Вы не обязаны переживать за меня, — пробормотала глухо.

— Если Ричард пишет мне, что его сердце целиком и полностью принадлежит вам, значит, обязана.

— Он так написал? — внутри что-то екнуло.

— Да, он так написал.

— И вы не боитесь? Не боитесь, что он ошибся? Один раз он ведь уже ошибся! — хрипло проговорила я сама не знаю зачем. Просто вырвалось.

Наверное, горе действительно сближает.

— Ты знаешь про Мию? — И снова удивленный взгляд. Кажется, она совсем-совсем не ожидала, что Ричард поделится со мной этой историей.

— Знаю.

— Марита, он не ошибся тогда, — глядя с грустью на мою поникшую голову, проговорила Элен Бёме. — Я бы рада была сказать, что Мия плохая. Но это не так. Ричард никогда не ошибался в людях. То, что произошло потом… так сложились обстоятельства.

— Я люблю вашего сына, — не желая продолжать эту тему, выпалила гнусаво, потому что уткнулась лбом в мягкий свитер. — Люблю больше всего на свете.