Читать книгу - "Светлая сторона Луны - Сергей Дорош"

— Снорри и Леонид, — понял я.

— Да, Снорри. Тогда еще не Хромой: его называли Снорри-Бьерн — Снорри-Медведь в переводе с наречия Северного домена, и его друг, которого он учил искусству, считавшемуся потомственным в его семье, — уникальной технике владения щитом.

— Так ты знаешь их с юности?

— Да-а-а, мы очень старые знакомцы. На Марсе есть одно преступление — убийство. Там часто дерутся на заточенном оружии, но вступить ли в бой, решаешь ты сам. Если вступаешь, значит, уверен, что сможешь не убить. А на затупленных мечах ничему хорошему не научишься. И выбор за тобой. Должен признаться, убийства там действительно редки. Но когда мое обучение подходило к концу, случилось то, чего не описывали даже в самых старых летописях, — двойное убийство. Два брата, кстати урожденные высшие с Темной стороны, решили отомстить за какое-то оскорбление. И двое юношей из Лазурного оказались зарублены во время тренировочного боя.

— Смелые парни, — усмехнулся Кот, но быстрый яростный взгляд Шута заставил его осечься и согнать с лица улыбку.

— Случилось еще более небывалое, — продолжил мой бывший наставник. — Они умудрились бежать с Марса. Портальный режим там не так строг, как на Плутоне, как-никак учеников часто навещают родные, друзья. И все же скрыться, когда за тобой охотится весь Марс, непросто. Нашей группе оставалось учиться полгода. Хоть беглецы с Марса — редкость, но что делать в таких случаях, предписано в уставе. Собирается карательный отряд: один светлый, один темный и один наставник. Они должны найти и покарать убийцу. Наставники использовали это как повод устранить Снорри и Леонида, пока те не перепортили им своими идеями всю молодежь. А мне повезло быть третьим. Меня официально приняли в ряды наставников, а следующим утром отправили на Луну. С тех пор на Марс я не возвращался, а все из-за этих двух выскочек! Я знал, что Леонид навострился уйти к темным, а он все не решался об этом сказать Снорри.

— Ты с ними дрался? — напрямую спросил я.

— Да. — Он опустил взгляд. — Я открыл тайну Леонида, и тогда он набросился на меня. Ты понимаешь, я ведь тогда был лучшим учеником в группе, тем, кто удостоился чести стать наставником, а он — худший, бездарь. И тут этот бездарь просто смел меня со всеми моими красивыми приемами, просто и жестко. И даже убивать не захотел — просто избил, как собаку. Вот с тех пор…

— Понял. — Я остановил его. — Хватит, я действительно понял.

— Я не виню тебя, — кивнул Кот.

— Ты слишком близко к сердцу это принял. Он стал твоим страхом. Ты бы ничего не смог против него сделать вчера. А меч его все-таки оставь себе, пусть будет тебе напоминанием, что его больше нет, а с остальными ты справишься.

— Теперь, думаю, да. Мертв Леонид, мертв и Медведь. Представляю, как рассердится медвежонок.

— А это кто? — спросил я.

— Так переводится имя Бьярни, — пояснил Шут. — Он больше всех похож на своего отца.

— Теперь понимаю, как ты в одиночку сумел за такой короткий срок хорошо подготовить тысячи воинов, — тихо произнес я. — Настоящий марсианский наставник, отбросивший все лишнее.

— Да. И как наставник, хочу дать тебе совет. Я бы на твоем месте избавился от Грешника.

— Объясни.

— А ты посмотри, во что он превратил эту горстку отщепенцев, которые восприняли его бредовые идеи, за несколько месяцев. Я не понимаю, как он это делает. Вроде бы почти не учит их, только разговаривает, разговаривает, а потом… А потом вдруг из какого-то заморыша выходит боец, преданный ему и способный поспорить с любым высшим на равных. Поговори со Стоуном, он видел этих людей в бою.

— Грешник полезен, — ответил я. — И он может нам еще понадобиться. Мы в незнакомом мире. Здесь стоит дорожить каждым дайх. Чиэр мы и с Плутона нагоним, но кто бы смог встать против того же Леонида так же, как Грешник?

— Никто, — признал Шут. — А кто сможет встать против его учеников? Ты сам видел, как они остановили все братство. И если бы не ты, Леонид ушел бы, а потом вернулся, вооруженный новым знанием и жаждой мести.

— Шут, ты вот наставник. Неужели даже ты не понимаешь, как он сделал из тех отбросов, что присоединились к нему, настолько мощный отряд?

— Ты отстал от жизни, Миракл. — Шут печально улыбнулся. — От первых учеников осталось лишь двое: Жак и Сергий-марсианин. Остальные ушли. Но им на смену приходили другие, и этих других словно кто-то направлял к нему. Каждый из приходивших оставался и вскоре становился подобным Грешнику. Лично для меня это все было похоже не на обучение нового отряда, а на сбор старого, рассеянного, а теперь сформированного заново.

— Это так, — согласился Кот. — Я согласен с Шутом: от них надо-таки избавиться, пока они не стали по-настоящему опасны. Полезны-то они полезны, но и неконтролируемы. Это плохо.

— Хватит, — отрезал я. — Я вас услышал, но решение приму сам. И пока ничего не предпринимайте против Грешника. У меня хватает ума обойти все его выбрыки. Когда не хватит — мы их уничтожим.

Шут с Котом притихли, как собаки, которым хозяин скомандовал «фу». Вроде бы и хочется наброситься на чужака, а хозяйская воля сильнее.

— А что с теми двумя-то было? С теми, которые убили на Марсе? — спросил Кот. Не потому спросил, что интересовался. Просто чтобы сменить тему.

— Их хорошо побросало, — ответил Шут с готовностью — тоже рад был перевести разговор на другое. — Да-а-а… очень хорошо побросало. Я шел по следу, а что мне оставалось? Только так я мог убедить себя, что чего-то стою. За ними я и на Плутон попал. А там меня опередили.

— Кто? — удивился Кот.

— Отец Миракла. Тогда я и понял, что моя жизнь теперь связана с этой семьей. Хотя нет, вру, не тогда. Я ведь почти подобрался ко второму брату, когда Хансер его уничтожил. Был в катакомбах, среди наставников. Сначала продолжал делать то, что умел, — учить. А потом появился Миракл, и я воспринял это как знак судьбы.

— А в душе ты остался романтиком, — заметил я. — Продолжаешь верить в судьбу.

* * *

Разговор с пленными — штука сложная. Мне все-таки хотелось привлечь на свою сторону хотя бы часть. А попали к нам в руки люди самые разные: мужчины и женщины, ветераны и молодежь. Говорить с ними всеми разом — проще не тратить время и сразу перебить. Зрелые высшие наверняка упрутся, добавят решимости молодежи. А уж на глазах у женщин мужчины точно начнут один перед одним проявлять свою стойкость.

Первых я почтил разговором молодых парней. Сопровождал меня лишь Магнус. Многие северяне знали его еще до того, как прошли обучение на планетах. Но мне больше нужна была его способность видеть ложь. Если с молодежью все сорвется, остальных высших можно сразу пускать под нож, это я понимал. Мне нужны были перебежчики, нужны как воздух. Братство детей Хансера слишком закостенело в своих правилах, чтобы принять такое пополнение, а вот моей армии — в самый раз.

Встретили меня, ясное дело, взглядами, полными ненависти. Высших согнали в один из замковых двориков. Все они были забиты в колодки, а на стенах вокруг — мои лучники с оружием наготове. Все мои люди щеголяли фиолетовыми кушаками, словно подчеркивая свое приобщение к алтарю Северного домена. Никто не попытался напасть. А вот когда вошел Магнус, по толпе пленных пронесся ропот.