Читать книгу - "Четыре всадника магопокалипсиса. Дилогия - Алексей Валерьевич Шмаков"

— Всё верно, Александр Александрович, перед вами наследницы Патрика Зелёного и Йозефа Мартинсена.

— Получается, что в склепе — наследник Вагнера? И именно его так испугался Гирос? Просил у нас со стариком защиты и не отдавать его…

Здесь уже мы удивлённо стали переглядываться.

Кто такой Гирос и почему он так испугался Гришки?

Хоть парень и тёмный маг, но никогда не был замечен в жестоком обращении к кому-либо.

Да он даже свои тренировки проводил, лишь убедившись, что их не увидит никто посторонний. А для Воронова такими автоматически становились все, за исключением его отца и рыжей.

Ленке он позволял смотреть, как поднимает скелетов и всё такое. А вот нам с Мирой — нет.

Мелкий подкаблучник.

— Всё понятно. Егор, ты сможешь снять эту чёрную дрянь, чтобы мы попали в склеп? — спросил я, игнорируя что-то бормочущего себе под нос Толмачёва. Мужик явно был слишком удивлён появлением здесь будущего сильнейшего тёмного мага Европы.

— Сейчас попробую. Но сильно сомневаюсь: если Толмачёв и Самсонов ничего не смогли сделать, то у меня и подавно ни сил, ни знаний не хватит.

— Не прибедняйся, я в тебя верю. Вот, держи, он тебе точно поможет, — сказал я, снимая с шеи тот самый амулет, который позволил нам с ребятами стать ещё ближе и прокачать наши силы. — Он уже связан с Гришкой, так что точно должен помочь тебе.

Всё это время Ленка с Мирой молчали.

Первая была слишком сосредоточена, разглядывая чёрную пелену, а вторая готовила что-то более серьёзное, чтобы привести в чувства старика. Уже нарисовала у него на лбу несколько знаков и даже влила в них силу. Причём делала это с таким усердием, что прокусила до крови нижнюю губу.

На всякий случай я отошёл подальше. Мало ли чего. Не хочу, чтобы и меня задело.

Егор покрутил в руке мой презент, пожал плечами и подошёл к чёрной пелене. После чего, совершенно не опасаясь, коснулся её.

Пелена дёрнулась, собираясь уничтожить вторженца, но резко остановилась, словно признала в оперативнике своего. Словно слепая, глухая и практически потерявшая обоняние собака: вроде почувствовала опасность, но, когда оказалась рядом, учуяла хозяина.

— Можешь ей сказать не трогать моего малыша? — тут же спросила Ленка, а возле её ног топтался тот самый малыш — стебель на тонких ножках и с тремя листьями на макушке. В сгущающихся сумерках его было толком не разглядеть.

— Егор, ты чего завис? Поплохело? Да? А вот нечего… — не успела договорить Ленка, так как старая «слепая и так далее собака» оказалась гораздо более агрессивной, чем казалось.

Она просто сожрала бедного Егора.

Правда, в этот момент я вновь ощутил цветочный аромат, а мой амулет в руках оперативника отзывался вполне уверенно.

Я поставил на него следящее заклинание, чтобы какой-нибудь дурак не утащил.

Так вот, судя по тому, что мне говорило заклинание, Егор просто оказался по ту сторону пелены. В ясном уме, полном здравии и всё такое.

— Теневой карман высшего порядка, — восхищённо произнёс Толмачёв и, не долго думая, последовал примеру Ефремова.

— Твою мать! — вырвалось у меня, и я так же двинулся навстречу с пеленой. Раз к её созданию приложил руку Гришка, то он мне точно не навредит.

— Стоять! Ты куда собрался⁈ — послышался за спиной голос Мирославы, но было уже слишком поздно.

Я прикоснулся к пелене, и через мгновение оказался поглощён тьмой.

* * *

— Макс, ты только посмотри, какой он классный! — завопил радостный Гришка, сидя на загривке огромного чёрного пса с четырьмя головами.

Четырьмя чудовищными пастями, с четырьмя наборами огромных зубов и вывалившихся из них фиолетовых языков.

Псины счастливо улыбались и выхаживали по просторному помещению, залитому ярким магическим освещением. По периметру стояли разнообразные статуи, в основном изображающие человека. Здесь же находились какие-то каменные постройки, лавочки, столы, бассейн и ещё куча всего, чего здесь просто не может быть.

А, собственно говоря, здесь — это где?

Куда нас перенесла тёмная пелена?

Судя по ошарашенному виду Толмачёва и Ефремова, они так же пытались понять, куда попали, но явно безуспешно. А Гришка не собирался нам рассказывать по крайней мере, до тех пор, пока не похвастается своим пёсиком.

— Охренеть! — послышался за спиной голос Миры.

А вот рыжая не стала сдерживаться и оттянулась по полной. Материлась так, что даже вывела из ступора Егора.

— Гришка, живо слезай с этого пса и дуй сюда! Сейчас я тебе устрою! Будешь знать, как пугать нас! Ничего не сказал и испарился в неизвестном направлении. Нам потом за ним через весь город бежать, в поисках этого кладбища. А он здесь не пойми чем занимается, на спине четырёхголовой псины катается. Погоди…

Только после этой тирады к рыжей пришло осознание того, что она видит.

Девчонка закрутила головой по сторонам: посмотрела на меня, на Миру, на Толмачёва и Егора, а потом снова вернулась к Воронову.

Парень к этому моменту уже не был таким радостным, но и слезать со своего скакуна не собирался, с вызовом глядя на Шуйскую.

— Гриша, ты ничего не хочешь нам рассказать? — спросил я, вставая между третьим и четвёртым всадником.

Просто Ленка сняла с шеи Розовенькую, и та стала стремительно расти.

Ещё не хватало нам, чтобы она натравила своего скакуна на пёсика Гришки.

Прекрасно помню, как он сокрушался после того, как отец уничтожил Кость. Он тогда ещё очень хотел себе необычного питомца, а здесь вон какую страховидлу нашёл.

— Что здесь происходит? Кто эти дети и почему у меня такое ощущение, словно по голове ползают толпы насекомых? — раздался голос появившегося старика, по голове которого плавали магические знаки Скворцовой.

— Упс, перестаралась, — сказала Мира. — Но зато сработало. Я смогла привести его в чувства. А Гришка здесь, походу, отыскал своего скакуна. Один ты у нас остался пешеходом, Максим. Нужно исправлять.

* * *

— Хочешь сказать, что Гирос теперь домашнее животное у Воронова?

— Верная собачка, дракон, и вообще он может принимать любую форму, которая обожает своего хозяина и не подпускает к его дому никого постороннего. Нам даже пришлось охранявших его ребят выводить за пределы территории этого монстра, — тяжело вздохнув, сказал Аристарх Павлович. — Пётр Романович, я так до пенсии точно не доживу. Гораздо раньше удар хватит.

— Я тебе не «доживу»! Кого я вместо тебя поставлю на эту должность? Нет у меня просто другого человека для этого. Нету. Аристарх, нужно потерпеть. Ребята уже стали гораздо спокойнее и покладистей. И чем старше они будут становиться, тем проще с ними будет.

Романов специально отвернулся