Читать книгу - "Корона для «попаданца». Наш человек на троне Российской Империи - Сергей Плетнев"

– Понимаешь, меры безопасности надо соблюдать. Тебе вот, кстати, никто звонить не должен?

– Это вы к чему, Владимир Альбертович? – спросил я, уже предполагая, что он ответит.

– А к тому, ястреб ты наш морской, что телефончик свой выключи, на всякий случай. Тут сигнал экранируется, все равно никто тебе не дозвонится, а мне спокойней на душе будет.

Темнит дедушка. Ладно… пока подыграем. Что же, черт возьми, случилось с Димкой, если для разговора необходимы такие предосторожности. Молча достаю телефон и отсоединяю аккумулятор. Посмотрим, что дальше. А дальше не было ничего, точнее ничего нового о Димке во время поездки я не узнал. Владимир Альбертович сослался на то, что мы уже скоро приедем на квартиру, где нас ждет его старый коллега, и поговорим втроем. Ехали мы действительно недолго, от силы минут пятнадцать, но должен заметить, что эта поездка мне не понравилась совершенно. В наглухо закрытом фургоне все маневры водителя ты воспринимаешь достаточно весело. В общем, поболтало меня на диванчике из стороны в сторону конкретно. Ага, вроде приехали. Над дверьми зажегся темно-зеленый плафон. Альбертыч выключил лампу, дернул ручку дверей и мягко спрыгнул на асфальт. Старая школа, сколько лет мужику, а все как молодой. Я не стал дожидаться специального приглашения и, прихватив пакет с гостинцами, последовал за ним. Двигатель не глушили, поэтому сразу после условного стука «Спецгазель», мягко шелестя шинами, отправилась по своим спецделам. Водителя я так и не увидел.

Так, и куда же мы приехали? Обычный двор, обычная шестнадцатиэтажка. Фонарь в стороне, ну-ка, какой тут адресок? Ага, выяснил… Белым по синему четко написано, что мы приехали к дому номер семь, а вот названия улицы, как обычно, не указано.

– Пойдем, любопытный, – буркнул Альбертыч и зашагал к подъезду.

На изрисованном матерными «граффити» лифте поднялись на десятый этаж. Стальная дверь тамбура, затем стальная дверь квартиры – явление для Москвы стандартное, но вот висящий на вешалке в крохотной прихожей «АКМ» – нечто, из обыденности выпадающее.

– Мы тут фактически на военном положении, – снизошел до объяснения Альбертыч, перехватив мой взгляд. – Давай, проходи на кухню! Ботинки можешь не снимать – и без тебя натоптано!

Позвякивая пакетом, я проследовал в указанном направлении. Н-да… сразу видно, что ни одной женщины среди проживающих в этой квартире людей нет – в раковине гора грязной посуды. На столе чашки с недопитым чаем и переполненные пепельницы. Я выгрузил на стол нехитрую закуску для краткого междусобойчика с учетом специфики напитка и веяния времен: банку оливок, упаковку тонко поструганного сервелата, коробочку хорошего сырного набора (имею я такую слабость), нарезанный батон белого хлеба. Пока я разбирался с закуской, Альбертыч достал с полки рюмки, нарезал лимон, откупорил бутылку и выдвинул кухонные табуреты из-под стола.

– Присаживайся, разговор у нас с тобой будет длинный. – Он махнул рукой в сторону табуретки, стоявшей ближе к двери. Ситуация мне не нравилась все больше и больше. Во что же Димка вляпался?

Я осторожно присел. Альбертыч аккуратно разлил по рюмкам коньяк – ровно по три четверти емкости.

– Со свиданьицем. – Он махнул рюмку, на секунду замер, оценивая напиток и прислушиваясь к себе, потом бросил на кусок хлеба пару ломтей колбасы, а сверху – пару ломтей сыра. Насколько я помнил – всякими «гвардейскими пыжами» старик никогда не баловался.

– Будем! – Я последовал его примеру и пригубил коньяк.

– Ты, наверное, вопросами мучаешься, что, мол, да как? – Альбертыч, бодро пережевывая бутерброд, закинул в рот пару оливок. – Спрашивай, не стесняйся!

– Чего спрашивать, Владимир Альбертович? Зачем воздух впустую сотрясать? Я уже не зеленый пацан. Если вы, используя ресурсы всей своей организации, Димке помочь не можете, а меня зовете, значит, нужен именно я. То, что мне знать необходимо, сами расскажете. Где рассказать не сможете – промолчите. Посвятите в ситуацию и проведете инструктаж, так сказать.

– А ты уже на все заранее готов? Если надо ради друга, то и в колодец головой?

– Если надо в колодец, то можно и в колодец… слазать, по веревочке или по скобам, со страховкой и пониманием, что в этом колодце я должен искать или делать. – Я выпрямился на табурете и положил ладони на стол. – Если друг упал в колодец, прыгать сверху бесполезно. Так его убить можно или оглушить, а вот спасти не получится точно.

– Ты, Сережа, не ершись. – Альбертыч, прищурившись, посмотрел мне в глаза. – Ситуации бывают разные. Вот, помню, был у меня один случай…

Так… Вместо того чтобы говорить по делу, мы хотим травить байки. Впрочем, баек не последовало. Альбертыч посмотрел куда-то поверх моей головы и спросил:

– Парень чистый? – Этот вопрос Альбертыч адресовал не мне, а бесшумно подошедшему широкоплечему седому мужику, загородившему своей фигурой весь дверной проем. Мужик молча кивнул. Альбертыч кивнул в ответ и повел рукой в сторону стола. – Присоединяйся, Илюха!

Еще один грушник на мою голову?

Альбертыч тут же подтвердил мою догадку:

– Знакомьтесь! Это Сергей Платов – старый дружок моего Димки. А это Илья Петрович Дорофеев – мой коллега.

Мы обменялись с Ильей Петровичем рукопожатием. Ладонь у него была сухой и крепкой.

– Вижу, Сережа, что гадаешь, о чем таком интересном может пойти разговор, если он обставлен такими мерами предосторожности? Давай уже, разливай свой коньячок! Махнем еще по рюмашке, тогда и поговорим!

Рюмка действительно не помешает, терпеть не могу, когда у меня за спиной неожиданно появляются таинственные незнакомцы. Выпив, Владимир Альбертович поведал мне настолько фантастическую историю, что несколько минут я молча просидел, пялясь на усеянную грязными пятнами столешницу. Услышь я это от кого другого – посмеялся бы. А попробуй кто под такую дурацкую сказку что-то с меня поиметь – послал бы далеко и надолго. Но Альбертыч – человек достаточно приземленный. И до сих пор в подобном фантазировании замечен не был. А уж вербуя на непонятное дело, наверняка придумал бы что-нибудь более убедительное.

Оказывается, Димка и его друг Олег сейчас пребывают в конце XIX века. Причем только сознанием, а тела остались здесь. Сознание Димки оказалось в купце 1-й гильдии Рукавишникове, и он сейчас занимается организацией крупного научно-промышленного объединения в Нижнем Новгороде. А Олег оказался, ни много ни мало, в теле цесаревича, будущего императора всея Руси Николая Второго. Первое впечатление часто бывает наиболее правильным. Повода подозревать Альбертыча и его друга в дружбе с компьютерными технологиями я не имел. Скорее всего ребята заигрались в какую-то сетевую стратегическую игрушку и немного поехали крышей на этой почве. Либо, как вариант, на них обкатали новый способ воздействия на сознание какие-нибудь спецслужбы. Так я и сказал. Старики переглянулись.

– Я предупреждал! – это были первые сказанные Дорофеевым слова.

– Ну, ведь ты же поверил! – парировал Альбертыч. Видимо, они продолжали какой-то незаконченный спор.