Читать книгу - "Баньши Ветра - Алина Сконкина"

Святые небеса, куда я попала? Таращила глаза Фиама, не зная, как реагировать на такую необычную реакцию на себя. В монологе Вареи, дочь ашуры всё чаще слышала слово «прелесть». В конце концов, оно стало и прилагательным, и существительным. Некоторое время женщина просто извивалась и говорила «прелестная прелесть».

– Что с вами? Почему у вас всё прелесть? – начиная сомневаться в психической стабильности своей наставницы, скромно поинтересовалась Фиама.

– Ах, моя маленькая прелесть, – успокоилась маг. – Я дам тебе томики очень полезных для тебя сказиков, и ты всё узнаешь сама, – игриво подмигнула наставница.

Полукровку передёрнуло от того, с каким тоном Варея произнесла эту фразу. Что же такого было в этих сказиках и при чём тут вся эта «прелесть»?

Сказиками называли небольшие книжечки, в которых повествование шло с помощью не письменных описаний, а картинок с редкими диалогами. Их обожали читать школьники и молодое поколение. Сказики – общий проект художников и писателей, но выпускали их не только для детей. Порой истории повествовали о проблемах взрослой жизни, романтичных трагедиях, ужасах и монстрах, интригах и убийствах, и даже о запретной любви между двумя женщинами или двумя мужчинами. Сказики с недетскими сюжетами помечали, как литературу для взрослых и продавали в отдельных секциях книжных лавок.

– Что-то мы отклонились от темы, – успокоилась Варея, но продолжала с улыбкой смотреть на ученицу. Фиама воспылала надеждой наконец заняться эмпатией. Но следующая фраза преподавателя ввергла дочь ашуры в уныние. – Если у тебя возникнут вопросы, какие ты стесняешься задать своему Куратору, сразу иди ко мне.

Да, я скорее удавлюсь крюком от вопросительного знака своего вопроса, чем пойду к тебе за советом, извращенище грудастое. Пылала гневом в мыслях Баньши, но виду не подавала. Пусть маг немного странная и питает слабость к девочкам, зато она не издевается над полукровкой и не унижает её прилюдно.

– Ладно оставим дела сердечные. Расскажи-ка мне, как пробудилась твоя сила? – взяла более серьёзный тон Варея.

Фиама замолчала и села на траву. Маг осмотрелась, махнула рукой и тоже опустилась рядом. Дочь ашуры боялась снова доверится не тому человеку, открыться, а затем пожалеть об этом, но наставница должна знать подробности, а потому полукровка не могла скрывать всего. В книгах она не нашла упоминаний видений в эмпатии, возможно об этом что-то знала Варея.

– Я смутно помню, что тогда произошло, – нехотя призналась Фиама, – были чувства, образы, но всё мелькало так быстро, и чувств было так много, они были такими разными. Похоже, людьми правит не одно, а сразу кипа чувств, не разберешь, что есть что.

– Образы? – Варея сильно удивилась. – Ты помнишь эти образы? Что это было?

Фиама кусала губу, обдумывая, что сказать, а чём умолчать. Похоже образы не были проявлением эмпатии, но дочь ашуры распирало поделиться с кем-то своими наблюдениями, докопаться до истины. Вот только могла ли она доверять Варее? Незнакомой женщине, которую привёл Куратор. Варея могла сдать её Декану и прощай Академия. Значит, нужно выбирать слова.

– Я понимаю, тебе тяжело. Эрви сказал, ты кричала, дар в тебе пробудился резко. Но мне нужно знать, чтобы я смогла тебе помочь, – ласково произнесла маг.

Молчание затягивалось, но Варея не торопила адепта с ответом.

– Были пентаграммы; адепты, сидящие в аудитории; красивая девушка с несколькими ребятами, потом эти ребята страдали; какие-то пейзажи, которые я никогда не видела и стена. Ещё был мальчик, в самом начале, – Фиама перечислила почти все видения, особенно акцентируя на образах, приписываемых ею к Куратору. Варея задумалась.

– Образы, это действительно странно. В эмпатии нет образов, только чувства, – произнесла маг.

Дочери ашуры это не нравилось. Мало ей пера ястреба, седины и наглого портрета, так ещё и эмпатия у неё неправильная.

– Не беспокойся, возможно, у тебя какой-нибудь визуальный подвид эмпатии, – Варея сама не верила в то, что говорила. Как наставник, она считала необходимым успокоить свою подопечную. – Возможно, небесный взор включился или у тебя сверх развитое воображение. Может, ты пророк, – пошутила маг. – Эрви сказал – прости, я не могу привыкнуть называть его твоим куратором – что к тебе подходили сокурсник, преподаватель пентаграмм, он и Декан. Возможно, видения связаны с этими людьми.

Только что Варея развенчала главную загадку, мучившую Фиаму. Он подходил! Декан подходил. Вот оно! Выходит, что стена связана именно с ним, он был последним и последнее, что я помню, это стена и тьма. Но что это означает? Он плотник? Мечтал быть строителем? Неравнодушен к каменной кладке? При чём тут стена? А Варея такая умная, сразу догадалась о связи. В Фиаме вновь взыграла наивность, и она решила рассказать Варее всё.

– Да, я тоже так думаю! Смотрите: мальчик – это скорее всего Сиэль. Он толкнул меня. Потом идут кривые круги на доске – это явно преподаватель пентаграмм. Она меня трясла, пытаясь привести в чувство. Девушка с несколькими ребятами мне кажется связана с Куратором, а пейзажи и стена с Деканом, – как на духу выпалила Фиама. Она больше не могла держать всё в себе, а Ветер никогда не отвечал и не делился своими мыслями.

– Возможно, – протянула Варея. – У Эрви в команде была девушка…

– А Декан много путешествовал, так ведь? – поддакнула дочь ашуры.

– Твой куратор тоже много путешествует, я бы даже сказала поболе, чем Декан. Остальные тебя тоже касались? – прищурилась Варея.

– Да. Куратор тоже пытался привести меня в чувство, а вот на счёт Декана я не знаю. Я провалилась в забытье, – робко закончила полукровка.

– Тогда да, он скорее всего прервал магический поток. И ты думаешь, что существует связь между прикосновением и видениями? – недоверчиво поинтересовалась Варея.

– Я не знаю, – призналась Фиама.

Варея задумалась: Что если это видения прошлого? Хм. Точно ли у этой девочки дар эмпатии? Но ведь она прощупала эмоции. Образы – это так странно. Может, я просто слабый эмпат? Тогда на сколько силён дар этой девочки?

– Что ещё ты видела, в самом конце? – спросила маг. Девочка считает касание и образы связаны, получается и образы относительно Декана она видела. Но какие?

– Море, горы, разные пейзажи, леса, – вспоминала Фиама. – Была ещё в самом конце стена, – про руки она всё же решила умолчать. Нельзя так слепо раскрывать все карты перед незнакомым человеком.

– Стена? – Варея чувствовала – адепт что-то утаивала, но решила не давить на неё.

– Да, стена. Я не знаю при чём она тут. Самая простая стена Академии, – Фиама пожала плечами. – Потом тьма. После этого я очнулась уже в крыле лекарей.

– Ты кому-нибудь ещё говорила о видениях? – Варея спросила это с таким серьёзным лицом, что Фиама невольно прониклась важностью вопроса и оторопела.

– Нет, – тихо ответила она, – может быть портрету в библиотеке, чтобы он помог найти книгу по теме. Я точно не помню.