Читать книгу - "Тютюнин против ЦРУ - Алекс Орлов"

– Тыклики, выходите!

– Ну чего орете? – тонким голоском поинтересовался дежурный, выглянув в крохотное оконце. – То собака, то старуха, теперь вы орете. Чего случилось?

– Это.., у нас деньги пропали! – выпалил Леха.

– Звони в милицию, – равнодушно ответил тыклик и зевнул.

– Нет, не в этом смысле пропали, а в том, что я сунул их в хлебницу.., ну, в умножитель, и они бесследно исчезли.

– Исчезнуть бесследно они не могли, – возразил тыклик.

– А! Вот! – Окуркин выхватил у Сереги приходный ордер и сунул его дежурному.

Тот развернул документ, словно огромную газету, просмотрел и вернул Окуркину.

– Все в порядке. Печать настоящая, подпись, кажется, тоже. Приняли ваши денежки по закону, а не украли.

– Что значит приняли? За какие такие заслуги кто-то получил нашу трудовую тысячу баксов, а?

– А вот этого я вам сказать не могу, – развел крохотными ручками дежурный.

– Ни хрена себе заявочки! – возмутился Окуркин. – А эту байду мне кто сконструировал, а? Я вам за что два литра настойки залил?!

– Умножитель был сделан для чего? Для умножения банок. Правильно?

– Правильно, – кивнул Леха.

– Банки он умножает?

– Умножает.

– Значит, все согласно договору. А если вы туда пихаете что попало, так в этом нашей вины нет. И учтите, если вы этими фокусами еще сломаете прибор, годовая гарантия будет отменена.

Высказав все, что счел нужным, тыклик исчез, оставив Леху и Сергея наедине со своей проблемой.

– Прости меня, я уничтожил твои деньги, Серега, – побурчал Окуркин. – Я отработаю…

– Ладно, забудь. Как они нам достались, так и ушли.

– Ни хрена себе! Мы за этих лошадей, блин, кровь проливали! Мне вон все лицо душегубцы избили! Это разве легко достались?

– Чего орешь-то? Давай банки множить, иначе зачем все это задумано было?

После этих слов Окуркин немного успокоился, и они принялись за работу. Сергей банки множил, а Леха прессовал специальным кирпичом. И поскольку эта часть работы была самая тяжелая, им приходилось меняться через каждую тысячу банок.

– Хорошо получается! – радовался Окуркин.

– Да, неплохо, – отзывался Сергей. Ему тоже нравилось, что не нужно бегать в подтрибунном пространстве стадиона, где пахло мочой и кое-чем похуже. И еще – не было необходимости выливать остатки пива, чтобы банки не брызгали, когда их прессуешь.

Одним словом, работа радовала.

Пару раз они прерывались, чтобы выйти подышать на улицу, но потом возвращались и продолжали множить и прессовать, прессовать и множить.

Уже под вечер, когда друзья порядком устали и их руки гудели от напряжения, работа остановилась сама собой. Посреди гаража высилась куча прессованных банок, такого количества алюминия Леха с Сергеем еще ни разу не производили.

– Ну вот, – сказал Тютюнин. – Наш участок под трибуной теперь можно продать.

– Да, – счастливо улыбаясь, согласился Леха. – С такой машинкой мы не пропадем.

Серега взял одну из сплющенных банок и, положив в хлебницу, закрыл крышку. Затем открыл. Сплющенная банка благополучно умножилась, а стало быть, вся операция с прессованием была лишней.

– Посмотри, – сказал Тютюнин.

– Ну кто же знал? – развел руками Леха. – Мы ж с тобой первопроходцы. Давай укладывать по мешкам. Завтра вывозить придется.