Читать книгу - "Своя дорога - Галина Ли"

– Из города надо быстрее выбираться, – сказал я, немного поразмыслив, и обратил взгляд на скукоженного мага. – Много у твоей банды народу? Смогут они нас отсюда выковырять?

Агаи отстранил от себя льнувшую к нему малышку и покаянно кивнул:

– Много. Я думаю, сотни две-три, не меньше.

Одуреть. С сотней воинов, среди которых найдется хотя бы пяток магов, я ни за что не справлюсь. Даже если они начнут испепеляться от осознания собственных грехов целыми пачками!

– Пойдем куда собирались – ко мне в усадьбу. Тайно. Там поживем немного, подождем, пока все уляжется, глядишь, и придумаем что толковое, – выдвинул предложение Рис.

Определенная логика в этом плане имелась. Разве придет нашим птичкам в головы, что мы нагло засядем у них под боком? Если, конечно, Агаи не успел разболтать наш маршрут до мельчайших подробностей.

Выяснением этого обстоятельства я и занялся:

– Агаи? Что знают твои соплеменники про Лаланна?

– Только то, что он нас приютил, – с надеждой поднял на меня взор сирин.

Это хорошо. Это нам дает шанс. Хотя уйти от зорких глаз крылатых оборотней ох как непросто.

– Кто у вас там в вашей стране правитель? У него такие же планы на территории людей?

Не может быть, чтобы Глория жила в Наорге, а ее поддерживали жители далекой страны! Больше наша красавица походит на оппозицию в изгнании, лелеющую мечты стать королевой.

– Нет. Страной управляет собрание и триумвират. У нас нет королей, только сенаторы.

Республика. С одной стороны – это хорошо. Значит, Глория и компания действуют из собственных побуждений, и людям не грозит в ближайшие годы нашествие сирин.

С другой – нехорошо. Правил бы монарх, было бы ясно, кому подсунуть донос. А так… Каждый из этого совета может метить в самодержцы. Да и господа из триумвирата наверняка не прочь сменить статус.

А все-таки очень странная ситуация: вероятная королева сама гоняется за нами. Как бы она не оказалась обычной пешкой, которой напели в уши про светлое будущее в золотой короне, а настоящий кукловод скрыт во тьме заговора.

М-да… Далек я от таких вещей. Как слепой щенок, тычусь во все стороны.

И почему меня в детстве не учили искусству интриги? Вместо того же закона Ирия?

Надо лазутчика в Юндвари отправить. Благо ему теперь доверять можно.

– Ты сможешь пробраться в свое государство тишком и выяснить, чем дышит ваша власть?

Агаи несколько раз моргнул, потом вскочил, охнул от боли и схватился рукой за ребра, неуклюже смахнув рукавом со стола пустой фужер.

Я успел поморщиться в ожидании звона бьющегося стекла, но Рис поймал фужер и невозмутимо обронил:

– Это фамильный хрусталь. И он мне дорог.

– Я готов! – выпалил маг, словно только об этом и мечтал.

– Прекрасно, – обозначился итог нашего совета. – А теперь, Агаи, будь добр, наложи на меня хотя бы иллюзию. Иначе слава о нашем приближении окажется намного быстрее самых резвых лошадей!

Сирин торопливо шагнул и снова охнул, схватившись за бок. Похоже, ребро, а то и два, я все-таки сломал. Вдобавок на острой скуле юноши наливался краснотой здоровущий кровоподтек. Слабоватое, конечно, наказание за такие-то выкрутасы, но…

– Сядь, Морра полечит, – приказал я Агаи и добавил: – Жду тебя личину наводить!

Рис позвал слуг, распорядился оседлать лошадей и собрать вещи, а потом отправил ко мне Эрхену с ножницами и просторной рубашкой – срочно перекраивать ее на новый лад. Не голым же мне в путь отправляться.

Стоило только глянуть в зеркало, оно треснуло и разлетелось, обдав меня дождем из мелких осколков и заставив Агаи втянуть голову в плечи.

– Пойду принесу бронзовое, – флегматично отозвался милитес и вышел из комнаты.

Я вопросительно поднял брови, или что там у меня вместо них, и оглянулся на сирин, ожидая разъяснений.

– Прости, не получилось с первого раза. Волнуюсь что-то, – смутился аптекарь и полез в книгу. Тонкий палец бегал по строчкам, а губы юноши шевелились, проговаривая самые сложные слова вслух. Я скучал, любуясь на маленькую аккуратную за… на тонкую талию Эрхены. Девушка крутилась вокруг с иголкой в руках, отвлекая от мыслей о туманном будущем. Потом предо мной водрузили тусклое старинное зеркало, которое отразило в своих золотистых глубинах таинственное чудище – век бы его не видеть!

Сирин все еще не был готов, и мной снова занялась Эрхена. Она подошла и бесстрашно дернула за торчащую пластину, заставляя в третий раз залезть в балахон с широкими рукавами. Вдвоем со служанкой они выполнили сложную задачу – подогнать на монстра приличный наряд. Сделать его удобным и прочным, таким, чтобы шипы не порвали. Теперь швеи трудились, не покладая рук, обметывали многочисленные разрезы в тех местах, где выпирали шипы. Косо, некрасиво, на скорую руку, но тут уж не до жиру. Я и в холстину завернулся бы.

И хотя одежка получалась удобная, я не радовался. Потому что ни надеть, ни снять ее самостоятельно не мог – сразу порвал бы. Хоть шерстью обрастай, чтобы не мучиться. Или обзаводись оруженосцем.

Эрхена расправила последнюю складку, не снимая рубахи, прямо на мне пришила дополнительную пуговицу и петлю и сделала шаг в сторону, любуясь творением своих рук.

Так забавно было следить за ее серьезным личиком, за деловым видом, когда она обходила меня кругом. Словно девушка мастерила не наряд для монстра, а самое меньшее – шила платье для любимого брата к свадьбе.

Наконец мягко хлопнула о стол книга, и Агаи мрачно изрек:

– Я готов!

Словно на эшафот собрался.

Бронза услужливо отразила в своей полированной глубине молодого мужчину. Я видел его раньше. Несколько лун тому назад.

Интересно, это в сирин врожденная вредность говорит, или он от страха новое плетение придумать не смог? Он что – издевается?

– Дюс, прости, не получается по-другому! Колдовство не ложится на тебя! Ты не принимаешь! – развел руками маг, извиняясь за причиненный ущерб.

Моральный, конечно. Ибо смотреть на лицо двойника Фирита удовольствия не доставляло. Вот и заглянувший в комнату Рис на мгновение потерял свою выдержку и скривился в брезгливой гримасе. Я одарил земляка злым взглядом, и милитес поперхнулся комментарием, готовым сорваться с презрительно изогнувшихся губ. Вместо этого Лаланн прокашлялся и коротко сказал:

– Сочувствую.

Еще бы. Я сам себе сочувствовал. Вот уже четвертый месяц.

Когда сирин закончил с волшебством, все было готово к отъезду. Все тюки увязаны, лошади оседланы, осталось только нагрузить животных и вывести через тайный ход.

Мы уже накинули плащи и подошли к лестнице, ведущей на конюшню, когда дернулся шнур сигнального колокольчика, нарушая покой отчаянным трезвоном. Рука, терзавшая на улице шнурок, так усердствовала, что почти сразу оборвала плетеную веревку, и колокольчик упал на пол, жалобно звякнув в последний раз.