Читать книгу - "Легион призраков - Маргарет Уэйс"

Камила не сводила глаз с еды, чувствовала, как текут у нее слюнки, но оставалась сидеть на постели.

– Моря себе голодом, Вы ничего не добьетесь.

Что верно, то верно. Камила встала, подошла к столу и уже было села, но вспомнила, что нельзя сидеть в присутствии королевы, когда та стоит. Спохватившись, Камила встала из уважения к Ее величеству.

Астарта снова улыбнулась, но на сей раз натянуто.

– Не странно ли, заниматься любовью с моим мужем вы позволяете себе без всяких угрызений совести, а вот сидеть в моем присутствии стесняетесь.

Камила вспыхнула от стыда и сознания своей вины и разозлилась на себя за то, что ей чего-то стыдно и что она считает себя в чем-то виноватой перед Астартой.

Астарта села, высоко держа голову и выпрямив спину:

– Не смущайтесь, мисс Олефская. Садитесь и ешьте, – сказала она уже без горечи, но с грустью в голосе.

Вконец растерянная, да еще и мучимая голодом, Камила села напротив Астарты и приступила к еде, но тут же вспомнила о приличиях:

– Может быть, вы… присоединитесь… Ваше величество?

– Нет, благодарю вас. Я уже обедала. И не называйте меня так. Это… Это звучит смешно. Не называете же вы моего мужа «Ваше величество».

У Камилы кусок застрял в горле. Она опустила руки на стол и застыла в неподвижности.

– Простите меня, – неожиданно сказала Астарта.

Она опустила свою руку на руку Камилы. Длинные ногти Астарты слегка касались руки Камилы и были гораздо холодней, чем пальцы.

– Во мне пробудились озлобление и мстительность. Не придавайте этому значения, мисс Олефская. Я не хочу быть вашим врагом. Конечно, мы не можем быть друзьями. Это было бы нелепо. – Тень мимолетной улыбки скользнула по лицу Астарты. – Но существует то, что объединяет нас. Дайен. Мы обе хотим, чтобы он был счастлив.

Камила ничего не ответила. Стараясь не задеть Астарту, она медленно высвободила свою руку из-под ее руки и вернулась к еде.

Королева глубоко вздохнула. За дверью снова кто-то заиграл на флейте. Камила хорошо знала эту мелодию и вздрогнула, услышав фальшивую ноту.

– Вас зовут Мейгри Камила, – сказала Астарта, – но никто не называет вас Мейгри, не так ли?

Камила кивнула.

– Мне не довелось ее знать, – продолжала Астарта, – но моя мать ее знала. Они были старыми врагами, сражались друг против друга во время войн с пародышащими. Моя мать презирала ее. Она говорила, что леди Мейгри была труслива и предала своего командира, а потом скрылась, чтобы избежать расплаты за свое предательство. Конечно, у моей матери просто не укладывалось в голове, как это леди Мейгри могла предать Дерека Сагана. Мне кажется, моя мать ревновала ее. Она хотела, чтобы Саган был с ней, но это было невозможно. Саган восхищался моей матерью и уважал ее, я думаю, но по-настоящему он любил в своей жизни только одну женщину – леди Мейгри. Их любовь родилась вместе с ними. Богиня создала их друг для друга. Но Злой дух действовал наперекор Ей. Гордость, ревность, страх, недоверие – слабости нашей смертной плоти разлучили их. Но в конце концов любовь победила. Теперь они вместе. После смерти они сказали друг другу то, чего не могли сказать при жизни. – Астарта умолкла и о чем-то задумалась.

– Я буду называть вас Камилой, – неожиданно сказала она. – А вы меня зовите Астартой.

– Вы не любите его, – тихо сказала Камила, нервно кроша хлеб на мелкие кусочки. – Вы не любите его, как… Вы сами сказали… так, как любят, когда любовь рождается вместе с теми, кто любит.

– Да, Камила, – сказала Астарта, стойко выдерживая взгляд Камилы. – Вы правы. Я не люблю его такой любовью. И никогда не смогу полюбить.

– А я люблю! С тех пор, как впервые увидела его, нет – еще раньше, когда мой отец впервые рассказал мне о встрече с ним, я уже тогда почувствовала, что Дайен мне не безразличен, хоть и сама не понимала, отчего. По-моему, сначала отец был не очень высокого мнения о Дайене. Они встретились в ту ночь у Снаги Оме, в ночь, когда Снага Оме был убит, а Дайен объявил себя королем. Мой отец и леди Мейгри были там, подошел Дайен и обвинил леди Мейгри в том, что она предала его из-за своей любви к Дереку Сагану. Леди Мейгри ударила его. – Забыв на миг, где она находится и кто ее слушает, Камила улыбнулась, вспомнив, как живо и шумно-весело рассказывал Медведь об этом инциденте. – Леди Мейгри не просто отвесила Дайену оплеуху, она двинула его кулаком, если верить моему отцу. Дайен отлетел на целых пять шагов. После этого мой отец, однако, изменил свое мнение о короле к лучшему. Он не повиновался этому противному и страшному старику Абдиэлю, рискуя собственной жизнью, и предъявил свои права на трон. Когда отец рассказывал об этом, мне казалось, я вижу Дайена перед собой, хотя раньше я его никогда не встречала…

– Да, – сказала Астарта. – Могу себе представить.

Камила вспомнила, где она. Она сидела, сгорбившись над своей тарелкой, и смотрела на несъеденные фрукты, не поднимая глаз на Астарту.

– Вы поймете тогда, что мы ни в чем не виноваты. Мы не хотели причинить вам зло. Мы никому не хотели делать зла. Мы хотели бы только быть вместе, потому что такая у нас судьба.

– Да, вы хотели бы, – сказала Астарта, – но не можете.

Камилу раздражало спокойствие этой женщины. Уж лучше бы Астарта вспылила, разозлилась на нее – по крайней мере, это было бы легко понять.

– А вы когда-нибудь любили кого-нибудь вот так – беззаветно? – спросила Камила.

– Я не встретила настоящего избранника моей души. А теперь сомневаюсь, что когда-нибудь захочу этого. Так, видимо, угодно Богине. Мне предназначено судьбой выполнять свой долг, быть королевой, произвести на свет наследника престола.

– Ваша Богиня предназначила вас для жизни в браке без любви? – изумилась Камила. – Как можно…

– Нет, не без любви, – возразила Астарта. – Я по-своему люблю Дайена. О, не так, конечно, как любите его вы, Камила. Я хотела бы уметь так любить, – добавила она, погрустнев, и покачала головой. – Но я, кажется, начинаю сама себя жалеть, а это слабость, которую наша Богиня презирает и ненавидит. Я уважаю своего мужа. За все, что есть в нем хорошего. За его высокие идеалы и благородные принципы, за то, что он делает то, что считает справедливым, за его самоотверженность и преданность народу. Меня восхищает его честность.

Камила снова покраснела и прикусила губу.

Астарта поняла ее:

– Вам странно слышать от меня слова о его честности, когда со мной он поступает так нечестно, но я не отказываюсь от своих слов, потому что видела и знаю, как он страдал оттого, что обманывает меня. Если бы он был нечестным, его это не мучило бы. А ведь он мучился, разве не так, Камила?

Камила плотно сжала губы, не давая вовлечь себя в ловушку.

– Он страдал. И вы тоже. Вы все больше и больше нравитесь мне, Камила.