Читать книгу - "Круги в пустоте - Виталий Каплан"

Он приподнялся на локте и покрутил головой. Конечно же, кассар никуда не делся. Вот он сидит возле почти погасшего костра, сидит, скрестив ноги, держит в правой руке какой-то небольшой, вроде яблока, шарик и, не отрываясь, смотрит на него. Хотя свету костер почти совсем уже не давал, Митька все же понял, что мышцы у кассара напряжены, а по спине, несмотря на ночную прохладу, струится пот. И еще он что-то тихо говорит, но, если прислушаться, можно разобрать слова.

— Я не мог связаться три дня подряд… Нет, глухо… Будто обрезано. Да я понимаю, что война… Ну и чего? Нет, это невозможно… Да, жив и здоров. Пока… Да потому что у нас кончился припас, у нас воды осталось на полдня… в села нельзя, сами же знаете. А этого тем более нельзя! Это будет такой след, что все они сбегутся…

Митька замер, боясь обнаружить себя хотя бы дыханием. Вот это да! Кассар говорил с кем-то далеким и, очевидно, тупым. Говорил точно по мобильнику. То есть этот шарик… это яблочко… Блин!

— Что, неужели никто не может выйти нам навстречу?.. Да, я понимаю, что война… Ах, вот как? Вы думаете, Наставник с этим согласится?.. Теперь уже бесполезно… Нас уже ведут, я не могу отбиваться вечно… Вы же перекрыли мне все потоки… Да понимаю, зачем. Это в городе было разумно, а сейчас сами видите, что творится. Ну хотя бы малые потоки… Иначе я просто не выполню приказ. Знаешь, Тсинлау, не выеживайся, я такой же хаграно, как и ты, с первогодками так разговаривай. Собрание? Короче, что решило Собрание? Даже так… Он надолго замолчал, сгорбившись, и казался сейчас статуей из музея. Действительно, прямо весь закаменел.

Спустя немыслимо долгую минуту кассар хрипло произнес:

— Значит, в крепость Айн-Лиуси? Ты вот что, ты назови слова… Да… все верно… Придется… А Наставник знает? Да, я понимаю, тебе неведомо… Думал, может, хоть слышал… Ну попроси, чтобы хоть малые потоки мне открыли, иначе мы тут оба помрем не позднее завтрашнего заката. Ладно, после, у меня сейчас нить порвется… это ты сидишь на втором потоке, а мы тут в степи, в пустоте. Все, конец.

Харт-ла-Гир обессиленно вздохнул, сгорбился, бугры его мышц разом обмякли, и весь он сейчас походил на воздушный шарик, который ткнули булавкой. Уткнувшись лицом в колени, он долго сидел, не шевелясь. Юркий кузнечик, осмелев, вскарабкался по его спине, прыгнул на голову — кассар не замечал. Потом вдруг резко встал, хрустнул суставами, долго смотрел на сжатое в кулаке «яблочко», после чего раздраженно бросил его наземь. Вздохнул, постелил конскую попону и улегся возле чадящего кострища.

Митька ворочался. В голове сейчас не было мыслей, вернее, их было так много и они стремительно бегали под черепной коробкой, точно юркие мыши, и попробуй поймать за гибкий хвостик хотя бы одну! Ну ни фига себе! Он, по правде говоря, мало что понял из ночного разговора, но уже сам факт… ведь это «яблочко» — что-то вроде рации или мобильника. И еще, как его, Тсинлау… который сидит на «втором потоке». Дежурный? Диспетчер? Типа какая-то база у них… И кассар на самом деле какой-то хаграно… Странное слово, смутно знакомое. То есть, получается… Ну конечно!

Это было как молния. Еще секунду назад он ничего не понимал, а сейчас все события, слова, намеки сложились воедино, точно кусочки паззла. Блин, как все просто! Это ведь наши! Земляне… Может, даже и русские. Типа там какого-то секретного отдела ФСБ… Они нашли нуль-пространственный проход на эту планету, и занимаются разведкой. Притворяясь всякими там кассарами, чтобы их не разоблачили местные. Может, не только наблюдают, но и как-то влияют, чтобы дикари быстрее развивались. Классно! Митька вроде бы даже какую-то похожую книжку читал… или это был фильм?

Главное, есть путь обратно! Не может не быть. Надо же им, разведчикам, ездить домой… типа в отпуск, или там на переподготовку… Хорошо, ну а он-то здесь при чем? Он-то как тут очутился, и зачем?

В голове тут же услужливо слепился ответ. Наверняка они подбирают себе кадры. Типа наблюдали за ним, Митькой, и почему-то решили, что он подходит. Чем он, троечник и лоботряс, подходит, Митька не понимал, но решил, что им-то виднее. Может, какие-то скрытые способности… Вот, к примеру, моментально здешний язык освоил. Ясное дело, научили его под гипнозом, но возьми какого-нибудь тупого Витьку Чашкина из 8-а, тот что с гипнозом, что без, и двух слов не выучит… ну разве что кроме матерных. Значит, и тот лысый тип в парке — из этих. Чем-то таким усыпил, а потом его увезли в этот самый секретный отдел и переправили сюда. Но тогда почему не объяснили, что да как? Почему сразу — в рабство, и кассар, и скамья для порки… Можно же было объяснить, что типа будем тебя тренировать на разведчика. Впрочем, Харт-ла-Гир ведь намекал… вроде того, что ты должен во все это дело сам втянуться, привыкнуть… не изображать олларца, а быть им. Кажется, это называется «методика погружения», об этом вроде он где-то по телеку смотрел. Там, правда, про английский язык было, но какая разница? То есть он, Митька, должен был, по их планам, так вжиться в шкуру раба, чтобы ни у кого из местных не вызывать подозрений. И уж потом ему бы открыли глаза, извинились бы, наверное, за методы… А может, и не извинились бы. Это же ФСБ, а не летний оздоровительный лагерь. Ради пользы дела задняя часть агента может и пострадать… Ну и что? Поболит и перестанет.

А Харт-ла-Гир, получается, его инструктор. Интересно, как его по-настоящему зовут? Может, он какой-нибудь капитан Гришин… или капитан Джеймс Бонд? В последнее верить не хотелось. Хоть мы со Штатами сейчас вроде как и по-хорошему, а все же они чужие… правда, если зарплата долларами… нет, все равно ну их нафиг! Да и сомнительно, чтобы они себе кадры в России искали. Нет, наши это, наши! Тогда, между прочим, и маме должны были намекнуть, что все с сыном в порядке, типа он того… в закрытом училище, или еще чего. И даже, наверное, ему какая-то зарплата положена, и маме переводят ежемесячно на книжку. Это было бы неплохо! Кстати, и в армию, значит, уже точно не загребут. Блин, размечтался! Может, ему еще и звание присвоили, не предупредив? Это в четырнадцать лет?

Но почему же до сих пор Харт ему не признался? Думает, что не готов? И почему не учит каким-то специальным разведческим вещам — ну там рукопашному бою, стрельбе, методам шифровки? Типа не дорос? Впрочем, и он, Митька, хорош — огрызается, шантажирует… Еще не факт, что все проверки окончились. Может, в конце концов его сочтут непригодным и отправят домой… А хорошо бы… Хотя и обидно.

Странно было другое. Ну ладно, они все настолько законспирировались, настолько вжились, что и по рации говорят на олларском, хотя кто их тут, в дикарской стране, подслушает? Ну ладно, при посторонних всяким там богам здешним молятся. Но почему это же происходит наедине? Почему кассар, когда Митьку ядовитой стрелой ранили, не пенициллин какой-нибудь ему вколол, а начал богине молиться, любимую лошадь зарезал? И почему, кстати, это помогло? И все эти рассуждения про три души, про потоки силы… чем-то неземным от этого веет. И еще — что же на самом деле происходит? От кого они бегут, кто их преследует? Олларцы? Типа наши по-крупному прокололись, и местная контрразведка делает зачистку? А что стоит нашим перестрелять из снайперской винтовки всех здешних офицеров? Или… Или за ними охотится другая спецслужба? Тоже земная… Например, ЦРУ? Может, в этом чужом мире давно уже наши воюют с ихними? Не случайно кассар говорил: «да, я понимаю, что война».