Читать книгу - "Без права на жизнь - Александр Голодный"

Марджи шагнула ко мне, обхватила за шею и надолго приникла к губам.

Отъезжающая машина увозила вновь скрывшую свои чувства мисс Дело и мисс Строгость, и только я знал, что за властным и серьезным видом прячется тонкая и легкая зарождающаяся ленточка чувства привязанности и любви.

* * *

Среда. Осанке мисс Берг может позавидовать королева, а выражению лица — главный имперский прокурор. Перед ней толстая папка с результатами проверки, а вскочившие в самом начале разбора майор с капитаном, кажется, окаменели в стойке «смирно». Сидящая в кресле командира Маргарет ледяным тоном размеренно перечисляет нарушения и преступления, количество и тупость которых поражает даже меня, привыкшего к послеразвальному бардаку Российской армии. Работники департамента использовали услуги прикомандированного следователя, поэтому дополнительным фактором в деле, кроме протоколов допросов Вилли с подельниками, является стопка листов из банка с описанием транзакций по счетам действующих лиц с указанием даты, точного времени и сумм. Пущенное «налево» горючее, продажа незаконно списанной, якобы неисправной техники, сокрытие крайне многочисленных фактов (причем совершенно не задаром) уголовных преступлений, совершенных подчиненным личным составом, «мертвые души» в гражданском персонале (поразительно — в списке и сосед Витя с женой), зарплата которых шла в кэш командира и контрразведчика, махинации с поставщиками (откаты в этом мире, оказывается, есть, и весьма неслабые), аферы с племянником Вилли, состояние нестояния вверенной боевой техники… Тут очнувшийся командир пытался проблеять, что мэтр-воентех является сыном высокопоставленной персоны из штаба Сухопутных войск, но был заткнут легкой презрительной гримаской.

Накануне вечером у нас с Маргарет состоялся примечательный разговор. Она приехала с охранником, втроем отужинали, потом Ральф занял позицию у телевизора, а мы приступили к составлению плана действий.

— Марджи, но, если за ним столько проступков, останется ли майор начальником базы? По-моему, по нему плачут военный прокурор и суд.

— Нет, Серж, в этом вопросе все не так просто. Если подходить с позиции закона, то девяносто процентов таких же командиров подлежат снятию и суду. Система военных баз была крайне востребована тринадцать лет тому назад, от нее был какой-то толк восемь лет назад, но пять лет назад смысл их существования в умиротворенных (вспышка-воспоминание о заживо сожженных жителях села) зонах колоний пропал вообще. С исчезновением реальных боевых задач началось стремительное разложение военных. Они и раньше не очень сдерживали свои инстинкты на присоединенных землях, но сейчас все чаще напоминают уголовный сброд. Мешает кардинально решить вопрос то, что за время присоединения территорий генералитет и военные вообще набрали высокий авторитет, продавили себе ключевые позиции в системе управления и просто так уходить не захотят. Учитывая, что в их руках оружие и имеющий боевую подготовку личный состав… Нам еще не хватало только воевать с собственными колониальными войсками. Поэтому было принято решение о плавной, ползучей тактике устранения проблемы. Мы не снимаем проштрафившихся командиров, за исключением вопиющих случаев, конечно. Наиболее буйные военные отправляются на границу Мертвых земель и в зоны действия Реджистанса (ага!), вменяемые сажаются на очень короткий поводок. Понимание того, что в любой момент ты можешь быть отправлен на имперский военный суд, просветляет даже тупые военные головы. Параллельно накапливается компромат на военных, и я думаю, что скоро его количество перейдет в качество.

— Понятно. А украденное у Империи?

— Составляется акт добровольной выдачи, назначаются сроки погашения долгов. Все Империя не забирает — к чему плодить озлобленных? Но основная часть возвращается в бюджет. Между прочим, десять процентов от этой суммы передается в фонд поощрения департамента, поэтому проверяющие имеют весьма приятный стимул.

— Марджи, а если обиженные военные решат объединиться?

— Для предупреждения этого есть КИБ. Поверь — со своими обязанностями они справляются.

— Значит, для сокращения поголовья военных Империя использует КИБ… Интересно, кого будут использовать для сокращения поголовья КИБ, когда и в них отпадет нужда?

— Ты умен, мой сенс… Знаешь, такие вопросы — это даже не мой уровень допуска. Серж, лучше будет, если ты никогда и никому не будешь задавать подобное, просто ради своей безопасности.

— Да, мэм, слушаюсь, мэм! Тупой солдат готов выполнить любой приказ, мэм! Молча, мэм!

— О, Серж, у тебя сейчас такие глупые глаза… И стойка, как у военного. Ты там приживешься, я не сомневаюсь.

Перестав валять дурака, ласково смотрю на улыбающуюся Маргарет. Знала бы она, почему я тоже не сомневаюсь. Двадцать безупречных лет в рядах несокрушимой и легендарной — это более чем опыт.

— Марджи, у меня есть еще один очень важный, касающийся нас с тобою вопрос. Ты мне очень дорога, и только поэтому я бы не хотел, чтобы где-нибудь всплыл вопрос твоего активного участия в моей судьбе.

Мощнейшее сосредоточенное раздумье.

— Мне хочется узнать — почему, Серж?

— Марджи, ты сама говорила, что у меня много талантов. Даже я не могу сказать, что еще всплывет в моей голове. Почему-то мне кажется, что подобное способно вызвать сильнейший интерес у персон самого высокого ранга. Ранга, по сравнению с которым твоя должность ничего не значит. И если они захотят сыграть какую-то свою игру, в которой ты и Хелен окажетесь лишними и опасными свидетелями… От меня никто ничего не узнает — психоблокада это гарантирует. Надо, чтобы никто не мог подумать и на вас.

Вспышка ауры. Полыхающее чувство. Девочка, почти лишенная детства, с ранних лет жившая по принципам «Так надо!» и «Я должна!». Девочка, которой достался самый дорогой, самый желанный в ее жизни подарок. И этот подарок кто-то хочет забрать… Нет, Марджи, так нельзя, эмоции не должны выжигать разум. Подхожу, навожу порядок.

— О, Серж…

Маленькие пальчики вцепляются в рубашку, притягивают. Прекрасные голубые глаза умоляюще и требовательно смотрят в самую душу.

— Серж, будь хитер и осторожен, не верь никому. Если ты увидишь только тень опасности…

— Хорошо, Марджи. Но ты обязана завтра избрать особую тактику поведения. Я — только собственность департамента, объект. Департаментом, а не тобой принято решение о размещении объекта на закрытой территории — военной базе.

— Это разумно. Но я хотела приезжать, забирать тебя на выходные…

— Марджи, сколько длится закрытый период подписавшего солдатский контракт? Месяц казарменного положения. Неужели мы не выдержим жалкий месяц? К тому же я буду звонить каждый день.

— Да, ты прав, мой сенс. Я наполню твой телефонный счет.

— Марджи, у меня есть свои средства на кэше.

— Нет, Серж, на твоем кэше пусто. Знаешь, что сделали эти тупые зеленые ублюдки?

Обрываю воспоминание, потому что как раз сейчас Маргарет добралась и до этого животрепещущего вопроса.