Читать книгу - "Зимнее обострение - Сергей Платов"

От совершённого открытия Мотю буквально подбросило вверх. Нет, скромность, конечно, вещь хорошая, но если из-за нее награда не найдет своего трехголового героя, это уже не скромность получается, а вопиющая несправедливость и простой идиотизм. Между прочим, борьба с несправедливостью, как с несомненным злом, входит в обязанности «Дружины специального назначения», а раз так, то надо прямо сейчас пойти и все без утайки рассказать Берендею.

Приняв такое решение, Мотя выпустил из ноздрей струи дыма и твердой походкой направился к трону, на котором восседал бородатый человек, способный раз и навсегда разобраться с этим недоразумением. И вот в тот момент, когда трехголовый подобрался к Берендею вплотную и приготовился раскрыть ему глаза на происходящее, левая голова неожиданно обернулась к закрытым дверям и с явным раздражением выпустила в их сторону струйку пара. К великой досаде, восстановление справедливости откладывалось на неопределенный момент времени.

— А я говорю, мне можно! — раздался до глубины души знакомый голос, и в тронный зал проскользнул вездесущий Микишка. Судя по этой фразе, прикушенный язык за ночь принял свои исходные размеры и не мешал более своему хозяину извергнуть на присутствующих целый ворох слов.

— Князь-надежа, ты скажи этим олухам, что на часах стоят, чтобы меня впредь везде пускали и без всякого промедления. Не пристало мне, твоему самому верному слуге, прошедшему за тебя огонь, воду, медные трубы и зубы этой змеюки трехголовой, в дверях толпиться!

К удивлению Солнцевского и его коллег, князь не осадил Микишку, но и жестом велел вбежавшей страже оставить его в покое.

— Значится, докладаю все как есть, — как ни в чем не бывало продолжил дьячок, — терем гудит как потревоженный улей, все что-то знают, а еще больше догадываются. В общем, ждут объявления твоей последней воли, так что нечего рассиживаться, нужно план составлять, как тебе наиболее эффектно вернуться!

В этот момент увлекшийся Микишка заметил спецдружинников и тут же пошел в атаку:

— И эти лишенцы тут? Они всю следствию испохабили, а ты, князь, их ко двору приваживаешь?!

— Я… — начал Берендей, но дьячок оказался проворнее и не дал закончить ему начатую фразу.

— Точно, небось этих бездельников в полном составе в отставку отправил, для того и вызвал перед твои ясные. Тогда ладно, тогда я согласен на эти физиономии в последний раз взглянуть!

— Э… — попыталась вставить хоть словечко Агриппина, но и ее постигла участь супруга.

— Значит, все же не разогнали? — немного расстроился дьячок. — А может, это и правильно, теперь они свою вину чуют и службу тебе служить будут с большим усердием. Только не забудь жалование им урезать втрое и на общественно-полезные работы по уборке улиц от снега направить. Пущай лопатами снежок покидают и подумают о том, как задание княжеское провалили. Хорошо еще, что у тебя, князь, я есть, и завсегда везде любую заковыку разгадаю, разъясню и подскажу, что с ней дальше делать.

Илюха уже не скрывал своего удивления, переводя ошарашенный взгляд с Берендея на коллег в надежде получить хоть какие-то объяснения столь бесцеремонному поведению Микишки. Дьяк заметил эти телодвижения и тут же обратился к старшему богатырю довольно нагловатым тоном:

— Чего башкой стриженой водишь? Стой смирно, когда с тобой наипервейший защитник княжеских интересов разговаривает!

— Это кто, ты, что ли? — заметно растерялся после подобного заявления Солнцевский.

— Конечно я, кто же еще! — гордо отозвался дьячок и принялся загибать пальцы. — Кто сыграл наиглавнейшую роль в этом деле? Кто княгиню-матушку спас и все загадки как есть распутал?

— Неужто ты? — делано удивился Изя, вовремя придя на помощь своему другу. — Ты, часом, не преувеличиваешь своих заслуг?

— Нисколечко! Сам посуди. Кто с самого начала знал, что те самые плошка и ложка только для забавы сделаны? Кто говорил, что этот монах-расстрига со своей компанией ни на что не годны? Кто приютил Агриппину, когда эта оглашенная валенками половину двора закидала? Кто выслушал кормилицу и открыл ей глаза на происходящее? И кто наконец уговорил ее не сразу возвращаться, чтобы разобраться, кто есть кто среди ее родственничков? И последнее, самое трудное. Наша княгиня очень уж к законному супругу рвалась, но я взял слово и напомнил, что она прежде всего княгиня, а уже потом мужнина жена. Кстати, пока уговаривал, два раза за правду пострадал!

С этими словами Микишка с гордостью продемонстрировал окружающим огромную шишку на затылке и ссадину над бровью.

— Это кочерга в дело пошла и кувшин с молоком, но я за правое дело и не на такие жертвы пойти готов!

От растерянности Солнцевского не осталось и следа, и он сделал шаг вперед, дабы дать достойный отпор нагловатой субстанции, носящей в миру имя Микишка. Однако в этот момент Агриппина, сидевшая доселе спокойно на своем троне, предупредительно подняла палец и приставила к своим губам. Илюха наткнулся на этот жест, словно на каменную стену, и с досадой вернулся на место. От чутких ушей Моти не ускользнула совершенно нелепая фраза, что шепнул на ухо своему другу подоспевший Изя:

— Илюха, не забывай, что в глазах Берендея этот тип действительно сыграл чуть ли не решающую роль. Что поделаешь, иногда приходится выступать в роле безымянных героев.

К удивлению Моти, хозяин полностью согласился с Изей и посильнее стиснул зубы, словно опасаясь, что не выдержит, и вся правда выскользнет наружу. Видя, что непосредственное начальство временно выведено из строя, на передовую общения со скользким дьячком выбрался средний богатырь. Он неторопливо осмотрел оппонента и выдал фразочку, вложив туда весь присущий ему сарказм:

— Ах да, я и забыл, что Агриппина у этого сморчка мореного пряталась!

— Кому сморчок, а кому наипервейший блюститель княжеского спокойствия и доверенное лицо во все времена! — торжественно нарисовал свой статус Микишка.

— Выходит, когда мы обыскивали дворец, княгиня сидела в твоей келье?

— Конечно, а где же еще? — пожал плечами сияющий от своей значимости Микишка.

— Но ведь мы обыскивали вся и всех с пристрастием, невзирая на лица? Буквально вверх дном дворец перевернули, в каждый уголок, в каждый закуток нос сунули, — удивленно вскинул бровь черт.

— Во все, да не все, — поскрипывая зубами, выдавил из себя Солнцевский и неторопливо повернулся к трехголовой составляющей их компании: — Как раз Микишкину келью и не тронули, думали, Мотя туда рвется по старой памяти, так сказать, в личных целях.

Мотя выразительно пожал плечами, мол, какие ко мне претензии? Я с самого начала знал, где княгиня прячется, и всячески указать на это место пытался, а ты за ошейник схватил и прочь утащил. Так кого теперь винить?

— Мог бы и понастойчивей быть, — виновато бросил Илюха, — видел же, в какой я запарке был!

И без того раздосадованный происходящим, на этот раз трехголовый выдал целый ворох эмоций с искрами пополам. Мол, мое дело маленькое, а ты на то начальник и есть, чтобы на мелочи внимание обращать. Тем более что я не мелочь пузатая, а уже почти взрослый Змей Горыныч!