Читать книгу - "Выбор алианы - Валерия Чернованова"

Алианы встретили меня траурным молчанием, как будто видели перед собой не княжну Лунной долины, внешне полностью оправившуюся от попытки изнасилования, а ее неупокоенный дух, явившийся для того, чтобы портить им всем аппетит. Молчанию сопутствовали сочувственные взгляды, расстроенно закушенные или поджатые губы и даже слезинки, застывшие в грустных глазах. Керис одарила меня соболезнующим вздохом, а Рианнон понуро опустила голову, сосредоточив все свое внимание не то на золоченой тарелке, не то на цветочном узоре, вившемся по блестящему шелку скатерти.

Тишина, будто напильником, истончала прутья моих нервов.

– Чего это ты вдруг, Сольвер, так вырядилась? – спустя, казалось, вечность нарушила молчание княжна Серых пустошей.

– Вдохновилась твоим примером.

Послала злючке улыбку и села на свободное место рядом с Ариэллой.

В тот момент я готова была расцеловать Керис. После ее слов алианы как будто ожили. Стали награждать меня комплиментами, хвалить мой вкус, восхищаться роскошными украшениями. Я была рада этому пустому трепу. Все лучше, чем если бы меня все дружно жалели и расспрашивали, как себя чувствую.

Чувствовала я себя отвратительно, но делиться этим с избранницами тальдена в мои планы не входило.

Постепенно обстановка разрядилась, и все вернулись к завтраку. Правда, потом ее снова «зарядила» возникшая в дверях эссель Тьюлин. В отличие от драконьих невест, на одутловатом лице свахи не отобразилось даже намека на сострадание. Наоборот, всем своим видом мадам показывала, что видит меня насквозь. Искусительницу, совратительницу и бесстыдницу, коварно запудрившую мозги бедолаге герцогу. А с недавних пор и его подмороженное великолепие придерживался того же мнения.

Впрочем, пусть думает что хочет. Плевать на его мысли, как и на него самого!

После короткого приветствия эссель Тьюлин смерила меня откровенно-уничижительным взглядом, как будто говорившим: жаль, Крейна и меня, трепыхавшуюся в его руках выброшенной на берег рыбой, не нашли чуть позже. Не пришлось бы тогда и дальше возиться с проблемной невестой.

– Сегодняшняя проверка стала для всех сюрпризом, – подбоченившись, заговорила распорядительница отбора. – Быть может, не совсем приятным. Но так и жизнь императрицы полна неожиданностей. Вы, как избранницы наследника, должны быть готовы к любым испытаниям. Сегодня вам придется принимать решения, которые, возможно, изменят жизнь незнакомых вам людей. В лучшую или худшую сторону – будет зависеть только от вас. Не волнуйтесь, вместе с вами будет его великолепие…

Я бы не волновалась, если бы его великолепия вместе со мной не было.

– …и в случае чего вас поддержит. Но конечно же, постарайтесь не ударить в грязь лицом перед старейшинами и придворными. Там, в зале приемов, каждую из вас будут оценивать не как возможную супругу тальдена, а как вероятную правительницу. И кто знает, вдруг то, как вы справитесь с сегодняшним заданием, повлияет на решение наследника в будущем. Когда придет время ему выбирать из оставшихся невест себе ари.

Точнее будет сказать, выживших в этой клоаке.

Реалити-шоу «Последний герой» продолжалось. Наспех позавтракав (под надзором эссель Тьюлин завтракать медленно, растягивая удовольствие, не получалось), мы спустились в зал приемов. Просторное помещение с высокими сводами, клиньями смыкавшимися над головами придворных, было сплошь исчерчено косыми лучами солнца. Сверкающими иглами они пронзали стрельчатые окна. Каждое – в два моих роста. По стене напротив растянулись гобелены – огромные, порыжевшие от времени тканые полотна, на которых пировали и охотились вельможи прошлого.

В роскошном алькове под балдахином расположились два кресла. Одно было занято его деспотичностью Герхильдом, лицо которого сейчас очень походило на грубый камень у меня под ногами. Такое же серое. Правда, без выщерблин. Последние были прикрыты широкими ковровыми дорожками цвета разбавленной марганцовки. Жаль, хмурую физиономию тальдена прикрыть не догадались. Придется ею полдня «любоваться», мне и всем здесь собравшимся. Впрочем, не знаю как все, а я лучше порассматриваю сюжеты на гобеленах, они куда интереснее наследника.

Второе кресло пустовало. Ждало, когда в него по очереди начнут усаживаться фейковые императрицы. А в будущем, если Ледяному повезет, трон на долгие годы займет его ари. Надеюсь, к тому времени я навсегда распрощаюсь с Адальфивой, верну себе тело и собственную жизнь.

По обеим сторонам затканного пурпурным бархатом алькова возвышались стражники в латах черненой стали с воинственно опущенными забралами. На груди у каждого дракон, хищно распахнувший крылья, в руках – острые копья. То ли их просто так сюда поставили, для красоты и пафоса, то ли для охраны венценосного. А может, чтобы в случае чего можно было по-быстрому нанизать на копье, как на шампур, неугодного просителя и вышвырнуть его из зала.

Получив приказ – смешаться с придворными и ждать, когда старейшины, топтавшиеся у подножия трона, начнут нас по очереди вызывать, – мы рассредоточились по залу.

Первой посидеть под боком у Скальде пригласили Гленду. Величавой поступью, высоко задрав голову, алиана приблизилась к трону, поприветствовала дракона (этого ящера бесхвостого) грациозным реверансом – всем придворным дамам на зависть. Получив от тальдена улыбку, на миг осветившую эту каменную глыбу – его лицо, и не заставившее себя ждать дозволение подняться, заняла место по правую руку от Ледяного. Гленда и трон стали единым целым, как будто были созданы друг для друга. И рядом с Герхильдом, расслабленно развалившимся в своем кресле, алиана выглядела так гармонично, так… правильно, что у меня в груди болезненно екнуло сердце, никак не желавшее по примеру наследника превращаться в камень.

В общем, парочка вышла что надо. Прямо хоть картину маслом пиши или устраивай фотосессию: трудовые будни императорской четы.

Гленда с легкостью, с блеском и без лишних раздумий справилась с испытанием. Сначала разобралась с неверным женихом (жаль, мне голубчик не достался, вот бы я на нем отыгралась), пустившим по ветру немалое приданое своей невесты, а потом, за день до свадьбы, по пьяни женившимся на другой. С которой, как выяснилось, уже давно крутил шуры-муры.

Герхильд выслушал показания пострадавшей и провинившейся сторон все с той же невозмутимой физиономией. Ну хоть бы проблеск раскаяния во взгляде, хоть какая-то эмоция! Сочувствие по отношению к зареванной невесте или же презрение к моту и изменщику.

Ничего.

Строгий, но справедливый судья в лице рыжеволосой виконтессы велел разгильдяю год трудиться без вознаграждения у отца экс-невесты – золотых дел мастера, владевшего в столице ювелирной лавкой. И, пока будет пахать на несостоявшегося тестя, жить на иждивении своей новоиспеченной женушки, явно не обрадовавшейся такой перспективе.

Вторую проблему Гленда тоже разрешила быстро и успешно. Аптекарь из соседнего города – мужчина неопределенного возраста, чем-то напомнивший мне ястреба, наверное, из-за крупного мясистого носа с горбинкой и загнутым книзу острым кончиком – обвинил свою юную сиротку-помощницу в воровстве и с пеной у рта требовал, чтобы ей сию же минуту поотрубали к таграм собачьим руки.