Читать книгу - "Главный бой - Юрий Никитин"

От главного входа донеслись крики. Чувствуя неладное,Добрыня повернул коня. За спиной выругался быстроглазый князь, отчего морозпрошел по спине. Он погнал коня, а сзади загрохотали копыта множества коней.

На крыльцо бросались люди, плескали воду из ведер и бадей,отскакивали. На одном загорелась одежда. Его повалили и вываляли в грязныхлужах. Милена выла в голос и бросалась в дом, ее удерживали силой.

Добрыня заорал еще издали:

— Что случилось еще?

Милена прокричала сквозь слезы:

— Твой отец!.. Он…

Он вскрикнул в страхе:

— Что с ним?

— Забыл свои проклятые книги!..

Добрыня спрыгнул с коня. Не помня себя, метнулся к пылающемукрыльцу. Его ухватили за руки, он попробовал расшвырять державших, но с княземприбыли сильнейшие богатыри. Добрыня сумел протащить их почти до крыльца, жаропалил лицо и накалил кольчугу…

Страшно загрохотало. Тугая струя жара ударила, как могучаяокеанская волна. Их отшвырнуло, оглушенных и ослепленных. Добрыня сквозьбагровый огонь увидел, как обрушилась вовнутрь терема крыша. Тяжелые бревна,рассыпая искры, исчезали в стене огня, в ответ взметнулось пламя еще яростнее,победнее. Земля вздрогнула от удара.

Добрыня упал на колени, закрыл лицо ладонями. Плечитряслись, горький ком распирал сердце, грозил разорвать грудь.

— Отец… Отец!

Смутно слышал, как застучали копыта, тяжелая ладонь упала наплечо. Негромкий голос Владимира произнес:

— Что там было? Из-за чего он так?

Плечи Добрыни тряслись, ответить не мог, из-за спиныпрозвучал плачущий голос Милены:

— Да все книги, будь они неладны!.. Глаза бы выдралатому, кто на старости лет дал ему грамоту!

Голос князя был полон участия:

— Книги книгам рознь. За иные стоит и в огонь… Добрыня,мы все с тобой. Твой отец был великим человеком. Сам знаешь, он давно уже небыл пленником, как бы враги ни стравливали нас. Он все понял… и тоже строилНовую Русь. А сейчас ушел… красиво! Прямо в огонь, из которого мы все вышли.Вставай! Твой отец — это славное прошлое. А мы должны думать о днезавтрашнем.

Добрыня поднял бледное лицо, на щеках блестели слезы. Князьсмотрел с глубоким участием. На молодом лице глаза были грустные и не повозрасту всепонимающие.

— Ты тоже думаешь, — спросил Добрыня снадеждой, — что он сам… сам так захотел?

— Знаю, — ответил Владимир твердо. — Мужчинавсегда страшится умереть в постели, а твой отец был… образцом для мужчин. Незнаю, что за книги он читал, но от падающего бревна не стал увертываться… дажеесли и смог бы. Какую еще краду может пожелать по себе воин?

Терем полыхал, бревна трещали и раскалывались по всей длине.Огненные фонтаны били в небо, достигая звезд. Небо стало страшно и веселобагровым, звезды померкли. Красное зарево освещало окрестные дома. Людиоблепили крыши, как муравьи головку сыра, им подавали ведра с водой, тамполивали, баграми спихивали занесенные ветром горящие щепки.

— Тогда пусть догорит, — проговорил Добрыня, вгорле стоял ком из горьких слез. — Пусть это будет воинской крадой!

Владимир зычно крикнул:

— Отозвать людей! Следить, чтобы не перекинулось ксоседям!

Остатки терема растащили, нетронутыми оставались толькоподвалы. Топоры начали стучать уже с ночи — по княжескому распоряжениюплотники были переброшены с ремонта городской стены на восстановление теремаименитого витязя. В багровом свете костров подвозили огромные толстые бревна,пахло сосновой стружкой. Стены росли медленно, но неуклонно. Десятки плотниковработали и ночами.

Подошел грузный воевода, Добрыня по тяжелым шагам узналВолчьего Хвоста. Тот посопел сочувствующе, предложил: