Читать книгу - "Последняя искра - Алана Русс"

— Не могли бы вы обращаться ко мне по имени, пожалуйста? — умоляюще уставилась я на мужчину.

— Как пожелаете, — устало кивнул воин, и я даже подивилась, как же быстро и беспрекословно он согласился. Наверное, у местных высокородных дам и господ куда диковиннее причуды бывают. Так что стоит ли удивляться?

По дворцовым коридорам-переходам петляли долго. Я спешила за рогатым, с восторгом крутя головой.

Песчаные колонны, террасы, внутренние сады, — все вокруг во дворце пустынного короля дышало роскошью, солнцем и теплом. Сухой воздух, пропитанные пряными, резковатыми запахами, щекотал нос, заставляя голову кружиться от обилия ароматов.

Но чем дальше мы удалялись от восточного крыла и моих комнат, тем богаче становилось убранство вокруг. И к тому времени, когда господин Акитар остановился у двери, в несколько раз превышающей размеры моей, и с ручками, усыпанными драгоценными камнями, я поняла: несмотря на благосклонность ко мне Ассаро, король-регент чествовать человека, пусть даже и друга кронпринца, намерен не был.

И теперь, оказавшись в такой богатой обстановке, я растерянно комкала подол простого платья местного пошива. Пожалела, что выходные наряды, присланные Ассаро накануне, так и остались обездолено висеть в шкафу.

— Лиза!

Эдана вскочила и молниеносно оказалась рядом, едва только я вошла. Сжала меня в объятьях.

— Здравствуй, Эда! — улыбнулась я, в который раз краем глаза отметив озадаченность на лице рогатого гвардейца. Ничего, должен же хоть кто-то нарушать привычный жизненный уклад на Иппоре. Пусть привыкают.

Эдана же, казалось, даже внимания на стража не обращала. Словно огромной, мускулистой, рогатой горы в комнате и не было вовсе.

Вот что значит с мала воспитываться среди прислуги. Для меня угодливость и услужливость придворных была в новинку и невероятно смущала, а вот Эдану — ни капли.

— Скорее, — поторопила Эда, — я нарочно заказала у повара все самое холодное, но, похоже, — с расстроенным видом зачерпнула она подтаявшую розовую кашицу, — охлажденное фруктовое пюре уже полчаса как не охлажденное.

— Ничего страшного, — плюхнулась я на стул и с энтузиазмом запустила ложку в первое из приготовленных блюд. — Кстати, у тебя что, личный повар есть?

— Угу, — Эдана махнула ручкой девушке, что утром принесла записку, и та покорно посеменила прочь, низко опустив голову. — Есть. Даже несколько.

— Вот это да, — зажмурилась я. От холода зубы свело.

— Да ну, велика важность, — Эда засмеялась, глядя на меня, и тоже набила рот ледяной массой, тут же весело взвыв и замахав руками. Ее зубы, похоже, тоже не выстояли под натиском магически охлажденного блюда.

— Я здесь на правах особой гости, вроде как, — с трудом справившись с собой, булькая, выдала она. — Черт! Ничего себе! Интересно, эти рогачи тут вообще что-нибудь не острое готовят?

Девушка закашлялась, ведь такое безобидное на вид суфле оказалось с перчинкой. Я же вновь засмеялась, глядя на нее. Сбросить с себя личину высокородной дамы и вести себя столь непринужденно она может далеко не всегда. Теперь не всегда.

— Да уж, — с опаской тоже поддела я ложечкой суфле. — Горяченький тут народ, ничего не скажешь. Один принц чего стоит!

— Вы знакомы? — приподняла бровь Эдана, на выдохе снова сунув в рот порцию острой сладости.

— Знакомы. Не скажу, что очень близко…

— Мать честная! — взвыла Эда, хватая бокал с водой. — Лиззи, а две ложки за раз слабо? — засверкала глазами она.

— Ха! — только и выдала я, и словно экскаватором зачерпнула остатки.

Эдана размахивала кулачками, подбадривая, пока я морщилась, вскрикивала, но упорно уничтожала суфле.

— Сумасшедшая! — восхищалась она, но повторять мой подвиг наотрез отказалась. — И как тебя угораздило к коронованному рогатику в друзья затесаться? — едва мы обе успокоились, спросила Эда.

Я хохотнула. Рогатиком я Ассаро лишь мысленно называла. И уж точно подобного обращения ни от одного иппорианца не слышала.

— Он моим наставником-выпускником был. Мы сначала как-то не ладили. А потом я немного его покалечила… и…

— И он пригласил тебя пожить у него во дворце, — состроила забавную гримасу Эдана, прищурив левый глаз.

— Ну, если быть краткой, — засмеялась я, растирая щеки. Еще немного и лицевые мышцы у меня от улыбки точно сводить начнет.

— Я всегда знала, что все рогатые — те еще извращенцы, — округлив глаза, зашептала Эдана, опершись грудью на стол, но вдруг посерьезнела, отпрянув. Поджала губы. Словно вспомнила о чем-то, что ее невероятно огорчало.

— А где Велор? — попыталась я отвлечь ее от мрачных мыслей.

— У него отдельные покои, и я его еще не видела сегодня, — отозвалась Эда, вновь принявшись за еду с понурым видом. — А он разве… — уставилась она на меня.

— Нет, — смутившись, покачала я головой. — Он вчера перед ужином ушел. Даже камзол оставил.

Его я предусмотрительно оставила у себя. Ничего, нужен будет, сам придет.

— О! Ну, надо же, — состроила мину удивления Эда. — Они сегодня вместе с отцом с раннего утра советника сопровождают, — словно попыталась оправдать она брата.

— Я так и подумала, — как можно беззаботнее отозвалась я.

Однако в душе, из самого гадкого ее уголка, тут же, лениво перекатываясь и давя на грудь, выползло сомнение.

— Ну, рассказывай, как ты поживаешь? — нарочито весело заговорила я. — Мы вчера и поговорить-то толком не успели!

Эдана встрепенулась, с прежним энтузиазмом принявшись размазывать по блюдцу пюре. Рассказ ее был сбивчивым и эмоциональным, но именно такой я Эду и запомнила.

— Честное слово, Лиззи, — приложила она ладонь к груди. — Поверь, я не знала, что мы уходим! Мама сказала: «Мы отправляемся домой» и все! Точка!

— Верю, — отозвалась я.

Понимала, что, скорее всего, это правда. Эдана не раз жаловалась, что узнает все новости последней.

— Я, между прочим, была против того, что ты нас забудешь, — нахмурилась она. — Это нечестно по отношению к тебе. И неправильно.

Соглашаться или спорить я не стала. Вспоминания о тех временах уже успели потерять цвет, и тревожить их совсем не хотелось. Поэтому я спешно перевела разговор и поведала о своих приключениях.

Болтали мы несколько часов подряд, но Эдана была на удивление благодарным слушателем. Она восхищалась и негодовала ровно тогда, когда требовалось, поэтому говорить с ней было истинным удовольствием.

— Поверить не могу, — покачала она головой, когда я завершила свой рассказ. — Сколько же тебе пришлось пройти… Так ты целитель? Целитель Ириты?

— Видимо, — развела руками я.

— Вот дела-а, — протянула она. — Лео с ума сойдет, когда узнает!