Читать книгу - "Тьма века сего - Фрэнк Перетти"

Маршалл отмахнулся:

– Да, Янг, это твоя специальность. Я напишу, что ты и твоя компания раздували страхи и играли на их суеверии. Я расскажу о странных темных идеях, которые ты исповедуешь, чтобы добиться своего. Я все знаю о Лангстрат и ее фокусах с чтением мыслей. Я знаю, что каждый из вас в этом участвует. Я собираюсь написать, что вы хватаете людей по подложным обвинениям только для того, чтобы уволить их с работы и посадить на их место своих людей. Вы обвинили Лью Грегори, прежнего ревизора, в использовании служебного положения, вы полностью поменяли правление Вайтмор-колледжа после того, как Элдон Страчан напал… – он обернулся к Байлору, – на финансовые махинации Эжена Байлора! Вы заставили Тэда Хармеля сломя голову бежать из города, состряпав дело об изнасиловании бедной дочери Адама Джарреда, и вы учредили целый фонд, собирая деньги на ее университетское образование. А если присмотреться, то окажется, вы сами и финансируете этот фонд. Я напишу, что моего епортера незаконно арестовали бруммелевские подпевалы поскольку она сфотографировала то, что вы скрываете выше всего: ни больше ни меньше, как самого Александра Касефа вместе с Бруммелем, Янгом и Лангстрат, а ведь Касеф – главная фигура заговора по захвату города, которому вы помогаете, вы, жаждущие власти, псевдодуховные неофашисты!

Янг спокойно улыбнулся:

– Из чего следует, что ты собираешься писать об «Омни корпорейшн».

Маршалл едва верил своим ушам: «Неужели это произнес Янг? Значит, настало время сказать правду?»

Янг невозмутимо продолжал:

– Да, ты разузнал обо всем, что куплено и чем владеет «Омни», не так ли?

– Верно, разузнал.

– Ну, и сколько же домов, по-твоему, скупила «Омни корпорейшн» за неуплату налогов? – спросил он со смешком.

Маршалл не собирался участвовать в этой игре:

– Скажи сам.

Янг повернулся к ревизору Ирвингу Пирсу. Тот заглянул в свои бумаги.

– Мистер Хоган, я думаю, ваше расследование показывает цифру сто двадцать три – это количество домов, проданных с аукциона за неуплату налогов и приобретенные «Омни»…

Маршалл прекрасно знал это. «Ну, и что же дальше?»

– Я в этом уверен.

– Вы ошиблись.

«Давай, давай, ври дальше, Пирс».

– Точная цифра сто шестьдесят три. Это были абсолютно законные сделки, совершенные в течение последних пяти лет.

Маршаллу не понравился такой поворот, но он промолчал.

– Ты прав, – продолжал Янг, – «Омни» владеет жилыми домами и предприятиями. Но ты должен понять, насколько улучшилось состояние этих домов при новых владельцах. Я бы сказал, что благодаря этому Аштон стал заметно лучше.

Маршалл чувствовал, как в нем снова закипает гнев

– Эти люди честно платили налоги! Я говорил с целой сотней человек!

Пирс был непоколебим:

– У нас есть документы, свидетельствующие об обратном.

– Это чистая ложь!

– Что же касается университета…

– Янг посмотрел на Эжена Байлора и кивнул ему, прося продолжить. Байлор поднялся.

– Я право же устал от всех этих пересудов и сплетен о том, что университет якобы находится на грани экономической катастрофы. Наоборот, наши дела идут прекрасно, а эта… оскорбительная кампания, затеянная Элдоном Страчаном, должна прекратиться, иначе мы подадим в суд. Мистер Сульский как раз собирается этим заняться.

– У меня есть заключения, у меня есть доказательства, что вы спустили на сторону миллионы, принадлежащие Вайтмор-колледжу.

– У тебя нет никаких доказательств, Маршалл, никаких заключений.

Маршалл улыбнулся:

– Вы увидите, что у меня есть!

– Мы уже увидели. Все, – спокойно проговорил Бруммель.

У Маршалла возникло чувство, как будто он, оторвавшись от скалы, только что сделал шаг в пропасть.

Янг продолжал холодно:

– Мы следили за твоими бесплодными попытками с самого начала. Мы знаем, что ты разговаривал с Тэдом Хармелем, мы знаем, что ты расспрашивал Элдона Страчана, Джо Карлуччи, Лью Грегори и сотню других шарлатанов, разочарованных неудачников и пророков судного дня. Мы знаем, что ты преследовал наших людей и наши начинания. Ты даже пытался встрять в наши личные дела, – Янг сделал эффектную паузу. – Теперь с этим покончено, Маршалл.

– После этой встречи? – спросил Маршалл с сарказмом. – Что ты приготовил для меня, Янг? Что ты скашь Бруммель? Какое моральное преступление ты думаешь пришить мне? Или ты собираешься послать кого-то устроить погром в моем доме?

Янг встал, показывая жестом, что хочет говорить.

– Маршалл, может быть, ты не понимаешь наших истинных побуждений, но позволь мне, по крайней мере, разъяснить тебе некоторые вещи. У нас нет никакой хищной жажды власти, хотя ты, вероятно, так считаешь. Наша цель – не власть сама по себе.

– Нет, вы ее добиваетесь только по случаю, – вставил Маршалл с усмешкой.

– Власть для нас, Маршалл, – лишь средство достижения истинной цели для всего человечества, и это ничто иное, как благосостояние Вселенной.

– Кто такие «мы» и «нас»?

– Это ты прекрасно знаешь. Общество, Маршалл, Общество, за которым ты все время гоняешься, как за таинственным преступником.

– Общество Вселенского сознания. И вы устроили собственную столицу в Аштоне, свой безобидный клуб завоевателей мира!

– Больше, чем клуб, Маршалл. Фактически наши устремления простираются гораздо дальше, вплоть до возрождения сил для глобальных изменений, это всемирный голос, который, наконец, объединит человечество.

– Да, настолько прекрасное филантропическое движение, что вы вынуждены прятаться, должны скрывать его цели.

– Только из-за давно устаревших представлений, Маршалл, из-за таких вечных препятствий, как религиозный фанатизм и нетерпимость. Мы живем в изменяющемся и раздвигающем собственные границы мире, человечество непрестанно развивается и созревает. Многие отстают от этого процесса и поэтому не приемлют именно того, что должно послужить к их большей пользе. Маршалл, даже многие из нас не всегда знают, что есть лучшее. В один прекрасный день, и я верю, что он наступит скоро, все поймут, что необходимо человечеству, и тогда не будет различных, всевозможных религий, и поэтому не останется ничего тайного.

– А пока вы делаете все, что в ваших силах, запугивая людей и изгоняя их из собственных домов и работы…

– Только в тон случае, если эти люди не хотят понять перспектив и противостоят истине, только если они встают на пути всего истинно правильного и полезного.

Маршалла охватил приступ дурноты и слабости такой же силы, как и приступ гнева, который он испытал несколько минут назад.