Читать книгу - "Император и шут - Дэйв Дункан"

– Ты не ведаешь, что несешь! Судишь о том, чего не знаешь! Хранители подчиняют себе колдунов! – выкрикнул Рэп.

Ошеломленная Инос умолкла. Ей не довелось побывать в Феерии, да и в политике она мало что смыслила, поэтому; она лишь переспросила:

– Как это?

– Они высасывают из них волшебные слова, – пояснил Рэп. – А ты думала, они на меня медаль повесят?

Ужас, отчаяние и ярость – все смешалось в голове Инос. Ящерицей извернувшись из рук Азака, она с кулаками накинулась на Рэпа, выкрикивая:

– Кретин! Идиот! Не стой как истукан! Беги! Чего ты ждешь?

Рэп поймал ее за запястья. Инос почувствовала себя беспомощной, и никакого колдовства для этого не понадобилось. Все еще удерживая девушку, Рэп опустил свои руки вниз; Инос шагнула вперед и сама не заметила, как прижалась к его груди.

– Нельзя, Инос, – тихо и ласково произнес Рэп.

Изнывая от страха, она смотрела ему в глаза и дрожащим голосом переспросила:

– Нельзя? Почему?

Рэп лишь покачал головой. Он любовался ее коралловыми губами и зелеными, полными страха и страсти глазами… И тут он осознал, что они отнюдь не одни и что стоящие вокруг люди выжидательно уставились на них. Император, молча сидящий в кресле, смотрел вдоль прохода на Рэпа весьма настойчиво. Ему конечно же хотелось побеседовать с колдуном.

Рэп опустил руки Инос и отступил в сторону. Он обещал себе до последней минуты своей жизни помнить сладостный миг их нечаянной близости. Но отныне все кончилось, толком даже не начавшись. Теперь Рэп пошел к старику.

Для импа Эмшандар был почти гигантом. Однако долгая болезнь наложила на императора свою печать, иссушив плоть. Дряблая, в старческих пятнах кожа обтягивала кости. Седые волосы безвольными сосульками свешивались вниз, на лоб и вдоль лица. Торчащий нос, острый и длинный, напоминал лезвие ножа. Одни глаза светились живым огнем. И это была вовсе не та сила, которую вложил в старика Рэп. Даже сидя ссутулившись под кучей шерстяных пледов, император источал вокруг себя ауру властности.

Императорское кресло уже окружала толпа придворных, демонстрирующих восторг по случаю выздоровления властителя. Но большинство из улыбающихся вельмож пребывало в состоянии паники. Надолго ли у больного просветление? Кто возьмет верх? Кому властвовать? Сколько же теперь проскрипит старик?

Сноха императора, волей случая оказавшаяся между двумя тронами, попыталась переменить свою обычную капризную мину на приятную. Результат был плачевный.

Став колдуном всего несколько часов назад, фавн еще не успел забыть, как он ненавидел игры колдунов с простыми смертными, а теперь сам манипулировал человеческими желаниями, и, что греха таить, ему это нравилось.

Остановившись перед креслом императора, Рэп опустился на колени прямо на траву, промолвив:

– Ваше величество желали говорить со мной?

– Повидимому, я долго болел. Несколько месяцев? А сегодня ты исцелил меня… колдовством. Это так?

– Да, сир.

Карие глаза императора были постарчески тусклы, но на редкость проницательны. Властитель внимательно вглядывался в стоящего перед ним коленопреклоненного фавна, тщательно оценивая его. Потом окинул небрежным взглядом толпу притихших придворных. Не здесь и не сейчас намеревался император выяснить причины, побудившие колдуна действовать так, а не иначе, и поэтому, вновь обернувшись к Рэпу, он сообщил:

– Разумнее продолжить встречу в более сухой и теплой обстановке. Я, конечно, мог бы приказывать, но предпочитаю попросить. – Все же старый лис понимал, что авторитет его в какойто мере пошатнулся, а рисковать он не желал. – Итак, маршал Ити! – Глаза превосходно служили старику.

– Слушаю, сир?

– Сколько легионов тебе потребуется, чтобы сопроводить этого человека?

Закаленный в боях служака еще не потерял чувства юмора, и, каким бы восторженным он сейчас ни был, ответил он в тон императору:

– Боюсь, значительно больше, чем ваше величество может сейчас собрать.

– И я того же опасаюсь, – со слабой улыбкой вздохнул старик. – Колдун, может быть, ты сам милостиво согласишься составить мне компанию?

Конечно, Эмшандару хотелось поговорить со странным колдуном без свидетелей, а еще он серьезно опасался, что могут найтись люди, способные самым примитивным образом разрушить то, что сотворила магия Рэпа. Сейчас император особенно нуждался в защите. Такой расклад очень позабавил Рэпа.

– Ваше приглашение – великая честь для меня. Я весь к услугам вашего величества, – с поклоном ответил Рэп.

– Действительно? Очень хорошо, – с явным облегчением промолвил император и позвал: – Консул!

– Я здесь, сир, – елейным голоском откликнулся Итбен, сдерживая в себе стремление вонзить кинжал в сердце ненавистного старика.

– Слушай. Колдун Рэп будет сопровождать нас в карете. Я требую, чтобы все здесь присутствующие собрались в Изумрудном зале за час до захода солнца. Тебя я вызову раньше.

Итбен согнулся в поклоне – не столько из учтивости, сколько для того, чтобы скрыть выражение лица. Однако Рэп искренне удивился тому, что консул все еще пытается когото обмануть своей постной физиономией. Когда Рэп поднимался с колен, он обратил внимание на маленького человечка, который радовался выздоровлению императора. Прижатый толстым боком своей недалекой матери к жесткому креслу старика, принц во все глаза смотрел на дедушку с такой огромной радостью, что даже забыл про собственную боль. Его голова еще была окутана загадочным покровом, но глазенки сияли неподдельным счастьем. Почувствовав на себе взгляд Рэпа, принц тревожно вздрогнул, но рискнул ответить едва заметной благодарной улыбкой.

Гнев Рэпа вспыхнул с новой силой.

«Ктото сполна расплатится за то, что сделано с этим ребенком», – решил фавн.