Читать книгу - "Гаунтлгрим - Роберт Энтони Сальваторе"

Спутники слышали, как сдвигаются камни где-то за стеной, но вот что это было: знак удачи или предзнаменование гибели — угадать было невозможно.

Камень заскрипел, когда противовес в каком-то невидимом механизме пришел в движение. Затворная плита немного притопилась, открывая очертания дверного проема, рассчитанного на рост дворфа. Пыль осыпалась с краев, а в ноздри ударил затхлый запах былых времен. С протестующим скрежетом дверь отошла в сторону, исчезая в правой стене.

— Как ты узнал? — затаив дыхание, спросила Далия.

— Чертовски умный трон, а? — усмехнулся Атрогейт.

— Вперед, и побыстрее! — поторопил товарищей Джарлакс.

Дзирт хотел было войти, но Бренор остановил его.

Король дворфов первым шагнул в глубокий, давно не использовавшийся коридор, который переходил в крутой лестничный спуск.

Завершал процессию Атрогейт, вернувший тяжелую каменную дверь на место.

По мере спуска Бренор прибавлял шаг, торопливо ступая по ненадежным каменным ступеням. Он не опасался упасть. Он знал, что грядет.

Лестница вывела в узкий коридор, который, в свою очередь, вывел в пещеру пошире, залитую оранжевым светом: Кузню Гаунтлгрима.

Бренор встал как вкопанный, широко раскрыв глаза и разинув рот. Немного придя в себя, спросил шепотом:

— Ты видишь это, эльф?

— Вижу, Бренор, — ответил Дзирт, и голос его звучал тихо и почтительно.

Не нужно было быть дворфом рода Делзун, чтобы понять сакральность этого места и его волшебство. Словно увлекаемый неведомой силой, Бренор плыл к большому центральному горну, и казалось, что дворф увеличивается с каждым шагом. Древняя магическая сила вновь бурлила в его теле.

Боевой Топор остановился перед жерлом печи, глядя в пылающий огонь, который стал по-настоящему живым, когда освободился Предвечный. Лицо Бренора покраснело от жара, но его это не беспокоило.

Так он простоял довольно долго.

— Бренор? — осмелился окликнуть товарища Дзирт. — Бренор, у нас мало времени.

Даже если дворф и услышал его, то не подал виду.

Дроу обошел друга, желая поймать его взгляд, но не смог. Дворф стоял с закрытыми глазами. И когда он снова открыл их, было ясно, что разумом Бренор очень далеко и едва ли замечает Дзирта и остальных.

Дворф поднял топор и шагнул к открытой печи.

— Бренор?

Боевой Топор снял щит, положил его на небольшой выступ перед горном и водрузил сверху оружие.

— Бренор?

Не используя никаких инструментов, дворф ухватил за обитый металлом край щита и сунул его в печь, напевая на языке, который не был известен никому из присутствующих.

— Бренор!

Четверо спутников короля ждали, что щит, изготовленный преимущественно из дерева, сгорит в пламени, но этого не произошло.

Дворф некоторое время пел, потом потянулся и снова взялся за щит.

— Бренор!

Дзирт попробовал оттащить дворфа от печи, но это было сродни тому, как если бы дроу задумал подвинуть саму печь. Эльф ударил друга по руке, вкладывая в удар всю свою силу, но не смог и на миллиметр сдвинуть дворфа. Бренор просто не замечал его. Он вытащил из огня щит с лежащим на нем зазубренным топором. Дворф не стал остужать их, а просто водрузил щит на место и поднял топор. Потом он отошел от горна и повернулся к остальным, мотая головой и выходя из транса.

— Почему твои руки не обожжены до костей? — спросила Далия. — И почему кожа на пальцах не сходит, словно пергамент?

— Что? — спросил дворф. — О чем это ты болтаешь?

— Щит, — сказал Джарлакс, и Атрогейт снова захохотал.

— Что? — снова спросил Бренор, снимая щит, чтобы разглядеть его.

Дерево осталось точно таким же, каким и было, разве что чуть потемнело. Но там, где раньше было железо, теперь сияло серебро, а все вмятины и зазубрины исчезли, будто щитом никогда и не пользовались. Но удивительнее всего выглядела эмблема в центре. Она тоже сияла серебром, а пена на кружке казалась реальной, она была белой и блестящей на вид.

— И топор, — добавил Джарлакс, и все увидели перемены, произошедшие с оружием.

Боек переливался серебром, искры пробегали по его смертоносным краям. На нем по-прежнему виднелись следы многочисленных битв, — без сомнения, боги дворфов сочли бы оскорблением для Бренора удалить эти знаки боевой доблести, — но теперь в топоре была видимая всем сила, какая-то мощь, которая переливалась, словно в поисках выхода.

— Что ты сделал? — спросил наемник.

— Говорил с ними, вот что, — пробормотал Бренор и ударил топором о щит.

Шум в дальнем конце зала заставил всех повернуться. Дзирт снял Тулмарил с плеча, Атрогейт и Бренор встали по обе стороны от него. Джарлакс отошел на пару шагов, доставая волшебные палочки.

— А вот и они, — заметила Далия, становясь позади Дзирта.

Она подвинула его в сторону посохом и встала между ним и Атрогейтом. Дзирт посмотрел на Бренора, который выглядел заинтригованным. Дворф только мельком взглянул на дроу, выставил руку со щитом вперед. Взглянув на тыльную сторону щита, Боевой Топор принял еще более озадаченный вид. Бренор отставил топор, протянул освободившуюся руку вперед, и, похоже, она прошла сквозь щит.

Неподдельным было удивление дворфа, когда он вынул руку из щита уже с сосудом — с большой пенящейся кружкой. Бренор еще раз посмотрел на щит, и глаза его снова расширились. Он протянул кружку Дзирту и достал из щита еще одну.

— Эта для меня? — требовательно спросил Атрогейт.

Дзирт передал кружку дворфу и, повернувшись, принял вторую из рук Бренора, который уже извлекал третью. Вторая кружка перешла к Далии. Четвертую вручили Джарлаксу, и Бренор вынул пятую и последнюю.

— Теперь этот щит стоит того, чтобы его носить! — воскликнул чернобородый дворф.

— Это подарок богов, — сказал Бренор, и Атрогейт широко улыбнулся.

— А это что? — спросила Далия, с подозрением глядя в сосуд.

— Надеюсь, что глоткодер! — отозвался Атрогейт.

Эльфы неуверенно переглянулись, но Бренор и Атрогейт, не колеблясь ни секунды, чокнулись и сделали по большому глотку.

Казалось, обоих наполнила сила. Атрогейт осушил металлическую кружку и смял ее одной рукой, затем отбросил в сторону и достал кистени.

— Слава заднице Морадина и бороде Клангеддина, что за чудесный вид? — декламировал он. — Пятеро, с оружием в руках, готовы принять бой. Но мои боги в раздумьях, чешут в затылке и трясут головой, и спрашивают себя: стоило ли переводить божественное пойло на эльфов!

— Ба-ха-ха! — взревел, как ни странно, Бренор, а не Атрогейт.

— Пейте, дурачье! — сказал чернобородый дворф эльфам. — И ощутите, как сила дворфских богов разольется по вашим жилам!