Читать книгу - "Ориэлла - Мэгги Фьюри"

Драконий Народ, населявший обширные пустыни, владел магией Огня. Драконы обладали самой необычной внешностью. Длинношеие, длиннохвостые извивающиеся создания. Они были крылаты, а чешуя их отливала металлическим блеском. Выпуклые сверкающие, подобно драгоценным камням, глаза позволяли им видеть все вокруг, не поворачивая головы. Все драконы рождались цвета чистого серебра, а потом, в юности, сами избирали себе окраску, и навсегда сохраняли этот оттенок. Некоторые принимали голубой, зеленый и черный цвет, но большинство предпочитало цвета своей стихии Огня: все мыслимые оттенки красного и золотого.

Драконьему Народу было подвластно два вида пламени. Они могли превращать накопленную энергию в длинную огненную струю, которую извергали из пасти, но второй вид огня был куда более смертоносен, ибо волшебная сила, исходящая из их кристаллообразных глаз, превращалась в тонкий направленный луч невероятной разрушительной силы. Их зубы и когти были не менее опасны, но предназначались только для защиты, ибо Драконий Народ не ел плотской пищи. Вместо этого драконы расправляли свои массивные прозрачные крылья, перепончатые, как у летучей мыши, и вбирали в себя чистую энергию солнца, как это делают растения с помощью своих листьев. Чудесные крылья были мало приспособлены для полета, однако даже взрослый дракон мог летать на короткие расстояния, а молодежь, будучи меньше и легче, — значительно дальше.

В сфере умений Драконьего Народа лежало искусство сохранения энергии внутри драгоценных камней и кристаллов, рожденных в недрах земли, а также секреты обработки и плавки металлов. Любые виды огня были подвластны им, и именно они умели создавать наиболее смертельное и грозное оружие. Правда, драконы были мирным народом и строго хранили тайну своего мастерства.

По самой природе Вселенной четыре магии первоэлементов уравновешивались четырьмя разрушительными силами, и Волшебный Народ был призван держать эти силы в узде, и даже, по мере возможности, обращать их во благо. Однако отрицательные магии не противопоставлялись строго созидательным, и Волшебный Род сообща нес ответственность за все эти дикие и непредсказуемые силы.

Первой из них считалась Древняя магия. Так назывались изначальные, вековечные силы, древние, как само время. Они брали начало из хаоса едва зародившейся Вселенной и возникли задолго до того, как Хранители вызвали к жизни Волшебный Народ, чтобы тот поддерживал равновесие и обеспечивал порядок. По сути, в них заключалось волшебство древних духов, которых было три рода: духи гор, или Молдан, которые когда-то свободно разгуливали по земле в образе гигантов, духи деревьев — Веридаи, — и Наяды, духи вод. Все они были покорены еще Отцами Волшебного Народа и теперь скрывались где-то в глубинах времени и пространства, если только их намеренно не вызывали в большой мир.

Позднее возникли и другие расы, владеющие Древней магией:

Русалочий Народ, Фаэри и Гномы. Они заняли место древних духов и жили в глубоких омутах, дремучих лесах и в норах у подножья гор. По своему желанию они могли пребывать либо в Большом мире, либо в Запредельном, населенном духами стихий. Говорили, что они были потомками первых магов и древних духов, но так это или нет, никто не знал. Волшебный Народ, окрепнув, предпочел навсегда изгнать их в таинственный Запредельный мир, мир Древней магии, чтобы обезопасить народы, которые позже пришли в Большой мир, ибо считалось, что Русалки, Фаэри и Гномы лживы, коварны и очень опасны.

Вызывать создания стихий было рискованной затеей. Выпущенные в Большой мир после долгого заточения, они обладали огромной силой и могли с тем же успехом направить ее на призвавшего их, а не на его врага. Некоторые из них, к вящему ужасу Волшебного Народа, до сих пор блуждали на свободе, время от времени появляясь, чтобы повернуть ход истории в каком-нибудь новом направлении. Впрочем, это было необходимо, чтобы не нарушилось равновесие Вселенной.

Вторая отрицательная магия имела гораздо более зловещую природу, а ее происхождение было покрыто тайной. Это была некромантия, магия Смерти, с помощью которой колдун мог высосать жизнь из другого существа. Подобно призракам Чаши, черный маг, используя чужую жизненную силу, становился на какое-то время сильнее, но подобная подпитка была до такой степени противна самой природе Вселенной, что мало кто из магов вообще подозревал о ее существовании, а те, кто знал, тщательно хранили эту страшную тайну.

Вслед за ней шла магия Холода. Это была магия угасания, составляющая суть черных безжизненных глубин Вселенной. В руках могущественного колдуна магия Холода могла погасить само Солнце, погрузив мир во тьму бесконечной зимы.

И, наконец. Дикая магия управляла первобытными силами природы: смерчами и ураганами, наводнениями и землетрясениями, молниями и бурями. Говорили, что, пустив в ход Дикую магию, можно призвать Душу Мира, но вот как подчинить ее своей воле, никто не знал.

Все эти события стремительно развертывались во сне Ориэллы, и наконец она увидела, как для борьбы с разрушительными силами четыре расы Волшебного Народа создали Оружие Стихий. Она увидела, как Народ Левиафанов выковал Чашу жизни, призванную служить защитой от той самой некромантии, для которой использовал ее Миафан; она увидела Арфу Ветров Небесного Народа, созданную, чтобы повелевать Дикой магией, но в недобрых руках способную, наоборот, освободить ее, ибо в гордыне своей Волшебный Народ забыл простую истину: любая палка имеет два конца; она увидела, как Чародеи, ее предки, создали Жезл Земли, чтобы иметь власть над Древней магией, и с ужасом наблюдала, как это грозное оружие обернулось против них, впустив в мир Молдан, которые раскололи единый тогда материк на северные и южные земли.

И лишь мудрый Драконий Народ — самые искусные оружейники — отказался от своей задачи создать средство против магии Холода. Вместо этого они выковали высшее оружие — Пламенеющий Меч, чья сила включала в себя и далеко превосходила силы трех других Талисманов. Его сочли слишком опасным, чтобы он мог попасть в недобрые руки, и Повелитель Драконов предрек, что придет час, когда Пламенеющий Меч понадобится, чтобы спасти мир от гибели, но это случится в необозримо далеком будущем. Под руководством Повелителя Меч был выкован для Единственного, и лишь ему суждено было стать его хозяином. Клинок был наделен собственным таинственным разумом, и должен был признать руку, для которой его создали. Однако драконы на этом не успокоились и запечатали Меч в огромный несокрушимый кристалл. Чтобы получить Меч, Единственный должен был придумать способ освободить клинок. Завершив свой труд, Драконий Народ спрятал Меч в недоступном месте, и те немногие, кто знал, где он сокрыт, добровольно лишили себя жизни. Так Пламенеющий Меч надолго исчез с лица земли…»

Ориэлла протерла глаза и увидела, как над лагуной скользит рассвет. Сон до мельчайших подробностей отпечатался у нее в памяти. Она вздрогнула от легкого предрассветного холодка и потянулась. Тело затекло и было все в синяках от жесткого каменного ложа. Она направила свои силы в себя и нащупала крохотный очаг жизни — плод их с Форралом любви; О, Форрал! Неужели до конца жизни она каждый день будет просыпаться с горестной мыслью, что воин ушел навсегда? Но ребенок — их ребенок — кажется, чувствовал себя хорошо. Он дремал у нее во чреве, под ее защитой, и Ориэлла молила богов, чтобы так продолжалось и дальше. Вдруг из светлеющих вод лагуны поднялась черная спина Телласа, и все остальные заботы моментально покинули волшебницу.