Читать книгу - "Магус - Владимир Аренев"

Гнат посмотрел на отрубленные детские пальцы.

— Ярчук, — сказал он.

И вздрогнул, когда услышал, как три раза подряд прокукарекал где-то за шатрами петух.

* * *

Старик объяснил, что хочет всего ничего: чтобы Гнат вернулся к своим и оставался рядом с Ярчуком, дожидаясь, пока к Андрию не явится тот человек в плаще и не попросит выполнить обещанное.

Я даже, говорил старик, не беру с тебя никаких клятв. Вряд ли ты расскажешь кому-либо, что сломался, — у вас это считается зазорным (впрочем, вполне справедливо). Ну и потом, ты ведь понимаешь, что я вот здесь, в этом самом шатре, буду очень внимательно следить за тобой. И из-под земли достану тебя и твоих мать с сестрой. Сейчас ты веришь мне — вопреки всему, потому что сейчас твой дух более свободен, чем когда-либо, и воспринимает мир таковым, каков он есть. А в этом мире, неверный, есть место — ма-ахонькое такое, ничем не примечательное место — для старого глупца с его кипящим котлом. Вспоминай иногда обо мне, особенно когда твой разум начнет убеждать тебя, что я всего лишь старый… э-э-э… как это у вас говорится? — шарлатан, да? Ну вот, а если ты мне понадобишься, я позову твою левую руку — и постарайся отыскать меня тогда как можно быстрее.

И он отпустил Гната на все четыре стороны — а на самом-то деле в одну-единственную, туда, где был Андрий.

Но Гнат, конечно же, поехал в родное село: забрать маму с Галей и…

Нет, до хаты он добрался без приключений, но едва вошел, едва открыл рот, чтобы велеть им собираться, как мать рухнула на пол и застонала от боли.

Он сказал, что на денек заглянул — после чего, дождавшись, пока матери полегчает, вернулся на Сич.

Потом порывался увезти их еще несколько раз — или через подставных лиц, или сам, но втихомолку, так, чтобы никто не мог предугадать.

Тех, кого он посылал, никто больше не видел. А его самого после очередной попытки «вызвал» к себе старик — левая рука неожиданно заныла так, что Гнат скакал на юг, едва не теряя сознания от боли.

Ты целуешься с коброй, сказал ему тогда старик. Зря. Рано или поздно кобра кусает. Зачем тебе волноваться, Кысым?

Гнат не понял и переспросил, что он имеет в виду.

Кысым, ответил старик. По-нашему — смерть. Я буду звать тебя так, потому что Гнат… ну что такое Гнат? Это имя мне ничего не говорит. Да и нет в тебе огня, а вот смерти — более чем достаточно. Так что будешь Кысымом. И на вот еще это.

Гнат удивился: зачем ему маска, тем более — изображающая татарина.

Потом поймешь, ответил старик. А о матери и сестре не волнуйся — они под моей защитой, а это значит, на их село никогда не нападут. Так что не тревожься — и помни, ты должен безотлучно находиться рядом с Ярчуком. Разве только иногда, когда вызову, будешь приезжать ко мне. Я тебя стану учить. Э-э, не шарахайся так — чему научу, то тебе пригодится, чтоб за Ярчуком следить. А теперь ступай.

Да, вот еще что, крикнул старик, когда Гнат уже выходил из шатра. Не вздумай руки на себя наложить. Ты же понимаешь — в тот самый день твои мать и сестра умрут. А может, с ними станется кое-что похуже смерти.

Вот теперь — ступай.

Ступай, Кысым.

* * *

Постепенно Гнат менялся — из веселого, нелицемерного парубка он превратился в угрюмого молчаливого соглядатая, который ни одной живой душе не мог открыть своей тайны. Как верно подметил старик-чародей, он просто никогда не осмелился бы признаться кому-то, что не покончил с собою там же, перед этим старым пекельником, а позволил опутать и запугать себя.

Было и еще одно — Ярчук относился к Гнату покровительственно, едва ли не за сына родного считал, и Голый мучился — то от благодарности, что характерник спас его, то от ненависти, ибо этим спасением Андрий и положил начало Гнатовым страданиям.

С каждым днем ненависти становилось больше и больше, благодарность же забывалась.

А татарин с лицом, похожим на коровий кизяк, каждый раз, вызывая Гната к себе, обходился с ним все мягче и участливее. Словно зная, о чем говорить не стоит, старик никогда не упоминал о своей вере, но зато постепенно учил Гната «приемам», которые помогали бы ему следить за Андрием. На хмурые же расспросы Голого отвечал неизменно вежливо — и всякий раз объяснял Гнату безопасность и безвредность этих «приемов».

Все дело в том, говорил старик, как и для чего их применять. Деяния бывают плохими и хорошими, что правда, то правда, — но они, Кысым, эти плохие и хорошие, могут походить друг на друга. Важно то, к чему они приводят. Вот ты следишь за Ярчуком и ждешь, пока к нему явится человек в плаще. И ты думаешь, Кысым, что творишь злое. Но вспомни, что тем самым ты спасаешь сестру и мать. Разве это не добрый поступок, а? Хорошо, скажешь ты, но тогда я поступаю плохо, когда заставляю тебя следить за Ярчуком. Ну, не скажешь, так подумаешь, а? Но ты не знаешь, зачем я это делаю, Кысым. Нет, не сейчас, сейчас я тебе не скажу. Спугнуть птицу удачи легко — только назови по имени. Потом когда-нибудь…

Пять лет спустя Гнат-Кысым полностью освоился со своей новой жизнью. Среди козаков он по-прежнему оставался козаком, среди татар — таинственным Кысымом, учеником старого чародея.

Оказалось, это очень просто — иметь две доли сразу: нужно только как можно меньше задумываться, кем ты стал и зачем живешь на земле. В этом очень помогали «приемы». Они отнимали много времени, но и дарили забвение, столь необходимое Голому.

А потом настал день, когда Гнат впервые поднял мертвого из могилы. Им был Кость, которого Голый терпеть не мог — сам не вполне понимая почему. Во время своих гостеваний у матери Гнат старался встречаться с зятем как можно реже.

В набеги он с татарами, конечно, не ходил. Во всяком случае, в резне и грабежах не участвовал. Но в тот раз… просто старик велел ехать с ними. Мол, поможешь, посодействуешь уже потом, после всего.

А он, когда узнал, кого нужно поднять, даже немного обрадовался. Совсем чуть-чуть.

И не думал, что это будет так трудно, так страшно. Когда же Гнат заглянул в глаза Костю, понял, что именно из-за собственного страха еще не раз использует эти «приемы». Вопреки самому себе. Ибо последнее время он вообще поступал большей частью вопреки собственным желаниям.

То, что он ненавидит себя, Гнат понял гораздо позже. Когда въехал в родное село, разоренное татарами, чтобы поймать Ярчука.

До того было еще два года — ему еще предстояло многое узнать и со многими повстречаться. В первую очередь — с Хозяйкой и Мышью.

Яга отыскала Гната просто и безыскусно — через Костя. Ибо душа Гнатова зятя уже принадлежала госпоже Хозяйке, когда Голый вызвал ее, а Яга очень не любила, чтобы у нее из-под носа уводили добычу. По сути, после того как Хозяйка нашла Гната, он перестал быть рабом старого татарина — ибо превратился в ее раба, ведь по силе Хозяйка намного превосходила чародея.