Читать книгу - "Слишком много щупалец - Дмитрий Казаков"

В голосе прижучившего нас засранца звякнул металл.

Я поймал взгляд Ангелики, удивленный, но вовсе не растерянный. Она едва заметно кивнула. Следуя примеру шпионки, очень медленно снял с шеи «Вулкан» и положил его наземь.

– Замечательно, – произнес Шоррот, когда Харальд повторил наш маневр. – Ларс, заберите оружие и обыщите их!

Люди с фонарями задвигались, двое оказались рядом со мной. Один подобрал автомат, другой охлопал меня от шеи до лодыжек. Спрятанную в кармане Печать он не обнаружил, да и вообще ничего интересного не нашел.

– Эй, куда?! Это фотоаппарат! – воскликнул Антон, с шеи которого сняли его «Никон».

– Теперь это наш военный трофей, мистер Бартлов, – судя по тону, перешедший на русский Шоррот улыбался. – Не бойтесь, мы не причиним ему вреда и с большим удовольствием посмотрим сделанные вами снимки.

«Ему не причините, – подумал я. – А вот нас прямо тут и кокнете».

– Все чисто, оружия больше нет, – на английском доложил один из типов с фонарями.

– Прекрасно. Ведите их в комнату для собеседований. – Наш лысый «друг» сделал паузу и добавил: – Да, чтобы не оставалось никаких недомолвок. Установленные вами мины мы обезвредили. Замысел ваш был неплох, и сработал бы, охраняйся Фьярой только обычными, человеческими средствами.

И что будешь делать с этим гнусным колдуном?

Чтобы попасть в комнату для собеседований, нам пришлось пройти около пятисот метров до ближайшего входа в подземелье, расположенного рядом с ВПП, затем спуститься по узкой, слабо освещенной лестнице и миновать коридор, более похожий на щель.

Когда металлическая дверь со скрипом открылась и вспыхнула лампочка под потолком, я понял, какого рода собеседования нам предстоят. Блики заиграли на вмурованных в стену цепях с кольцами наручников, забегали по дверцам шкафов, на полках которых лежала всякая металлическая дрянь вроде сверл и тисков.

– Ну, я в такие игры не играю, – буркнул я, когда меня деловито и быстро приковали к стене.

Руки распялены, ноги зафиксированы, только голова свободна.

– Об этом надо было подумать раньше, мистер Патриарших, – сказал вошедший в комнату Шоррот. – В тот день, когда вы только решили перейти мне дорогу или хотя бы в тот, когда вы поняли, кто я.

Вместе с лысым дедуганом явился запах – чудовищная и отвратительная смесь дорогого одеколона и тошнотворной вони. Мне вспомнились слова пана Твардовского: «Где и как он получил Печать на плоти, я не знаю, но теперь Джаван не таков, как обычные люди».

Парфюмом наш «друг» пытался замаскировать смрад, источаемый его плотью, которая претерпела некие странные изменения. Получалось это у него, честно скажем, не особенно хорошо.

Уловившая «аромат» белокурая бестия нахмурилась, Бартоломью побледнел, и даже невозмутимый Харальд нервно икнул.

– Ничего, придется потерпеть, – прошипел заметивший нашу реакцию Шоррот, и черные глаза его сузились. – Уж очень я хочу с вами побеседовать, исключительно сильно жажду пополнить свои знания.

– Пытать будете? – спросил я, глядя, как двое крепких парней приковывают Ангелику напротив меня.

«Парковочных мест» тут имелось шесть штук, так что хватало на всех.

– Нет. Зачем? – покачал он головой. – Вы мне все сами скажете. Вообще-то, нужно бы расспрашивать каждого из вас поодиночке, дабы вы не знали, что говорят другие, но я выше этих условностей.

– Готово, – доложил тот же парень, что говорил на берегу, похоже, тот самый Ларс.

– Отлично, идите. – Шоррот выждал, пока закроется дверь, и повернулся к нам. – Что ж, начнем.

Сделав два шага, он остановился напротив Харальда и посмотрел ему в лицо. Коллега, сильный и стойкий мужик, задрожал, как нервная барышня при виде змеи, на лбу его выступил пот.

– Вы не более чем пешка, мистер Иверсен, – Шоррот покачал головой и развернулся к Антону.

Я напрягся, ощущая, что сейчас с нашим худредом произойдет нечто страшное – мозг вытечет через уши или вырастут рога. Но Бартоломью только засопел, да еще покраснел, точно его застигли за подглядыванием в женской бане.

– Тут всего много, да только понимания мало, – прокомментировал наш «друг» и занялся Ангеликой.

Железная леди версии джуниор выдержала его взгляд бестрепетно.

Шоррот улыбнулся ей почти сладострастно, после чего настала моя очередь. Черные и в то же время светящиеся пронзительные глаза уставились мне в лицо. Я честно попытался не думать ни о чем, выключить мысли, но от этого они только сильнее затрепыхались.

– Как и следовало ожидать, – Шоррот глубоко вздохнул. – Ну что, мистер Пат, лучше расскажите все сами. Я могу высосать ваш разум силой, опустошить его, но мне не хотелось бы этого делать.

– Готов поведать вам много интересного, – заявил я. – Вот помню, мы с одной девицей, Маша ее звали, как-то залезли на телебашню. Грудь у нее еще была замечательная такая, у барышни, не у башни…

Предводителя дворянства, в смысле сектантства, аж перекосило от злости.

– Не надо корчить из себя дурака! – рявкнул он. – Я хочу знать, чего вы хотели добиться, мешая мне?

– Разве это не очевидно? – я посмотрел на него добрым взглядом учительницы, объясняющей правила арифметики безнадежному дебилу. – Чтобы древние мертвые уроды, которым ты поклоняешься, так и продолжали оставаться мертвыми. Чтобы Кхтул-лу видел приятные эротические сновидения, а не пытался выстроить Нью-Р’лайх где-нибудь в Китае или Канаде.

Я ожидал чего угодно – холодного равнодушия, злобы, гнева, но никак не смеха.

Шоррот же не просто захихикал, он захохотал, сотрясаясь всем телом и сгибаясь в поясе.

– От общения с тобой, Пат, даже рехнувшийся древний колдун еще раз с ума сойдет, – осуждающе сказала Ангелика.

– Я не виноват, все случайно вышло… – принялся оправдываться я.

Глава Церкви Святой Воды наконец успокоился и посмотрел на меня.

– Я богат, обладаю властью, причем эта власть постоянно растет, могущество и знания мои увеличиваются, – начал он разливаться соловьем. – Я надеюсь прожить еще не одну сотню лет и получить от жизни массу удовольствия. А если Древние вернутся, воссядут на своих тронах в ледяном Кадафе, представляешь, что тогда будет?

При одной мысли о том, что произойдет в этом случае, хотелось немедленно удавиться на месте: очень большое количество крови, миллионы трупов и крушение привычного мира.

– Вижу, что представляешь, – кивнул Шоррот. – Если Властители Древности восстанут, я потеряю очень многое, в первую очередь – свободу, и стану лишь высокопоставленным слугой, одним из тех, кто будет стоять у подножия ониксового престола! Поэтому я вовсе не собирался будить Пожирателя Душ!

Вот тут-то моя челюсть со стуком упала на пол, Ангелика нахмурилась, а Бартоломью стал выглядеть так, словно его ударили по затылку очень тяжелым пыльным мешком.