Читать книгу - "Король решает всё - Остин Марс"

— Да, хочу. Ту, которую ты пела Эйнис, помнишь? Про море.

— Хорошо. — Она чувствовала, как заливается краской, но из двух зол всё-таки выбрала песню. На середине куплета доктор тихо сказал:

— Пошло. Давай дальше в том же духе.

Вера допела эту песню и начала следующую, специально выбрав тихую и медленную, под конец песни доктор начал медленно заваливаться на бок, министр невозмутимо пнул его носком ботинка в бедро, заставив подскочить и потереть глаза. Доктор проморгался, резко развернулся и подбежал к Вере с Бартом, она перестала петь, доктор решительно ощупал голову Барта, потом повернулся к Вере и взяв за щеки, звонко поцеловал в лоб:

— Спасительница! — Вера ошарашенно хлопала глазами, доктор отодвинулся от неё, пару секунд полюбовался, как бабушка любимым внуком, потом схватил за плечи и прижал к себе, шёпотом бормоча: — Я не знаю, как ты это делаешь, девочка, но это отлично.

Он отпустил её, опять склонился над Бартом, на пару секунд застыл с отсутствующим видом, потом улыбнулся и обернулся к министру:

— Всё, Шен, твой гениальный оболтус спит, можно начинать лечить.

— Когда ты поднимешь его на ноги? — сухо спросил министр.

— Завтра встанет, — решительно кивнул доктор.

— Я имею ввиду, для работы, — раздражённо уточнил министр, доктор нахмурился и почесал бровь:

— Дня через три.

— Отлично. — Министр отлип от стены и вопросительно посмотрел на Веру, — госпожа?

Вероника встала, потёрла отсиженные ноги и с извиняющейся улыбкой кивнула доктору:

— До свиданья. И спасибо, что лечили меня тогда, вы мне снились.

— Правда? — улыбнулся мужчина, не отрываясь от Барта, — и как ты меня видела?

— Вы стояли рядом и дышали на меня холодом, когда было жарко, — смущённо ответила Вера, доктор повернулся к ней, с пристальным прищуром посмотрел в глаза и кивнул, как будто сделал для себя какие-то выводы.

— Ясно. Надеюсь, ещё увидимся, пока.

Она кивнула и повернулась к министру, министр вышел из комнаты и повёл её обратно по коридорам. Как только за ними закрылась дверь, он бесцветным, прохладным тоном спросил:

— Вы довольны своим визитом?

Вере не понравился его голос, но она решила не заострять:

— Да, большое спасибо.

«Это вы мне должны спасибо говорить, что я вытащила вашего любимого мага, и не за десять дней, а за три.»

Он молчал всю короткую дорогу, так холодно и неприязненно, что Вера подумала, что он не подаст ей руку перед порталом. Но он подал. Правую. Она сама обошла его и взялась за левую, шагнула вперёд и опять рухнула в омут боли, тёмный и одинаковый, без спасительного света наверху — только тёмная вода везде, визг шин и стекло.

Когда она открыла глаза, он, похоже, уже устал ждать. Сам освободил руку и потёр красные следы от пальцев, Вера не знала, что сказать, «спасибо» или «простите», замялась и в итоге не сказала ничего.

Министр сделал пару решительных шагов в сторону кухни, потом развернулся и сел в кресло с видом человека, у которого здесь назначена встреча и оппонент опаздывает. Вера тихо обошла второе кресло и села напротив, беспричинно чувствуя себя виноватой. Она не понимала, почему он так промёрз, и это непонимание её раздражало.

— Госпожа Вероника, — официальным тоном произнёс министр, глядя на свои руки, — вы говорили, что у вас нет отношений с Бартом.

— Потому что их нет, — нервно ответила она, — Барт тоже вам это говорил.

Он поморщился и переплёл пальцы.

— Не важно. В любом случае, я хочу чтобы вы знали, я никогда не запрещал ему встречаться с кем он хочет и впредь вмешиваться в его личные дела не намерен.

Вера почувствовала, как сердце потяжелело и потянуло её вниз, сгибая спину. Хотелось уткнуться лицом в колени и сидеть так долго-долго.

— Зачем вы мне это говорите? — тихо спросила она.

— Просто чтобы вы знали. — Он помолчал и сухо добавил: — Вы не в тюрьме. И вы имеете право общаться с кем вам будет угодно и как вам будет угодно. Барт значит Барт, Эрик — ну что ж, пусть будет Эрик, — и с сарказмом прошептал, — пусть учит цыньянский и пишет вам письма.

Вера почувствовала, как где-то глубоко внутри начинает дрожать обида. Медленно подняла глаза и посмотрела на министра, тихим, чуть насмешливым голосом поинтересовалась:

— Я не пойму, вам вдруг приспичило пристроить меня в надёжные руки? С чего бы?

Он поморщился, как будто она не понимала элементарных вещей, потёр виски и встал, склонившись в ненатурально низком поклоне:

— Спокойной ночи, госпожа Вероника. Уже поздно.

«Раньше вас это не смущало.»

— Спокойной ночи, господин министр, — с издевательской невинностью пропела она. — Слоников, бегемотиков — кого сегодня желаете увидеть во сне?

Он выпрямился и бросил на неё взгляд: «на какой помойке вы выкопали ваши шутки?», Вера криво улыбнулась, министр опустил глаза:

— Хочу увидеть во сне причину, по которой вы врёте, что плохо поёте.

— А что, вам понравилось? — ехидно поинтересовалась Вера, он просто кивнул:

— Да. — Чуть склонил голову и добавил: — До завтра.

Быстро развернулся и ушёл, наверное, чтобы не нарываться на очередные непродуктивные разговоры. Вера вздохнула и откинулась на спинку кресла.

«Значит, я ошибалась, думая, что нравлюсь ему. Ну или это такой забавный мазохизм, предлагать даме встречаться с кем она пожелает и носить ей записки на цыньянском.»

Вспомнив об иероглифах, она достала из ящика стола книгу и блокнот, отодвинула черчение и взялась учиться.

«Ничто так не отвлекает, как старая добрая ботанская зубрёжка».

* * *