Читать книгу - "Зимний излом. Том 2. Яд Минувшего. Часть 1 - Вера Камша"

Утреннее солнце добралось до окон, пробралось внутрь, вцепилось в позолоченных Зверей, тронуло Молнию на браслете. Оно светило, а Оллария стояла вопреки нарушенной клятве и гоганским страхам.

— Что вы можете сказать об убийстве пятерых офицеров? — Мантия и венок были прежними, обвинитель — другим. Маленьким, упрямым и умным.

— Эти люди не были офицерами.

— Но вы их убили.

— Это моя обязанность.

Фанч-Джаррик спрашивал, Ворон отвечал. Четкими, до издевательства правильными фразами. Он держался так же прямо, как вчера, разве что поднял бровь при виде нового прокурора.

— Напав на маршала Люра, вы нарушили приказ, предписывавший вам сдать оружие.

— Вы опять противоречите сами себе, — указал Алва. — Если я нарушил приказ Фердинанда Оллара, значит, Фердинанд Оллар являлся королем Талига. По крайней мере на тот момент, когда я нарушил приказ. Следовательно, пришедшие с господином в белых одеждах иноземцы — захватчики, а изменившие присяге талигойцы — предатели, подлежащие немедленной казни. Если же Фердинанд Оллар королем не являлся, он не мог отдать никаких приказов и я был волен поступить, как считал нужным.

— Подсудимый, — одинокий гуэций счел за благо вернуться к «разрубленному змею», — свидетели единодушно утверждают, что вы имели возможность убить маршала Килеана-ур-Ломбаха приличествующим талигойскому дворянину образом. Вместо этого вы…

… Черный, вылетевший из полуденного сияния демон, бессильные выстрелы, жалкие крики с эшафота, водоворот перекошенных лиц, свист сабли… Неужели это было на самом деле? Было! Хоть и кажется сном, одним из тех, что раз за разом предвещали кровь и предательства, а после схватки у Марианны иссякли. Потому что нет сна, который был бы страшней Доры и ночного конского цокота.

— … зверское убийство является вызовом Создателю и всем истинным талигойцам.

— Если Создателю угодно дивное спасение молодого человека в белых штанах, — не согласился «зверь», — то смерть господина с перевязью ему еще угодней. Уверяю вас, добраться до него было значительно сложнее.

— Итак, вы признаетесь в убийстве маршала Люра, но отрицаете свое участие в покушении на Его Величество?

— Я никогда не покушался на Его Величество Фердинанда Второго, — отрезал Ворон. — Что до молодого человека, которому вы стараетесь угодить, то в него стрелял не я. В противном случае вы бы сейчас угождали кому-нибудь другому.

— У меня нет слов, — развел руками Кортней. — У меня просто нет слов.

— Это можно исправить, — утешил супрема Алва. — Пока не поздно, возьмите несколько уроков логики и риторики. Это вам пригодится, когда мэтр Инголс откажется вас защищать.

Он откажется. Если доживет… Мэтру нужно заплатить за то, что он сделал, и расспросить. Может ли один из судей отказаться судить? И если может, повлечет ли это перенос процесса?

— Рокэ Алва! — Ангерран Карлион торжественно поднялся с места. — Высокий Суд требует уважительного отношения к Его Величеству, Высокому Суду и слугам Его Величества, исполняющим свой долг.

— Барон, — живо откликнулся Ворон, — вы всерьез полагаете, что уважительное отношение может возникнуть по вашему требованию? Вот вы лично смогли бы уважать киркореллу, потребуй этого столь любезный вам молодой человек в белом? Вы знаете, кто такие киркореллы?

— Я знаю, кто такие Раканы! — Лицо Карлиона налилось кровью. — И я знаю своего короля Альдо Первого Ракана.

— О, господина в белых штанах вы знаете, без сомнения, — как странно Ворон держит голову, — но почему вы решили, что он имеет отношение к Дому Раканов? И почему вы решили, что Раканы должны править Талигом?

— Права монарха в его крови! — Если так пойдет и дальше, Ангеррана хватит удар. — Его власть исходит от Создателя… И не сметь называть меня бароном. Карлионы — графы и кровные вассалы Скал!

— Вы — барон, Карлион, — солнечный зайчик пробежал по плечу Ворона, вскарабкался на щеку, — и то лишь милостью Его Величества Карла Второго. Ваших предков лишили титула за измену, но вы такой малостью не отделаетесь, обещаю вам.