Читать книгу - "Шестое действие - Наталья Резанова"

– Не совсем.

– Что еще?

– Ларком.

– Ах да… – Она невесело рассмеялась. – Про него вы тоже должны были слышать. Хотите спросить, был ли он моим клиентом? Был, был. Если б он знал, как я его боялась! Моя карьера в Тримейне была в самом начале, все считали меня бедной дворянкой, бежавшей от ужасов смуты. А Ларком мог меня разоблачить, он ведь часто бывал в замке Тальви. Уже после я поняла, что он входил в число заговорщиков, тогда я ни о каком заговоре понятия не имела… Он мне даже нравился – тогда. Но он не обращал на меня внимания. А когда обратил… клиент есть клиент. Кстати, он не болтал в то время о своей великой и вечной любви к вашей матери. Это гораздо позже началось, когда говорить о Тальви и его окружении стало безопасно. Довольно с вас?

– Да. А вы, Мойра, довольны?

– Пожалуй, да. Вы обещали не причинять зла Бергаминам, а они – единственные друзья, которые у меня остались. И после того, как Агнессу Олленше с ее отродьем отправили в крепость…

– Вот как? – Мерсер бросил взгляд на Анкрен.

– Я не успела тебе об этом рассказать, – негромко отозвалась она, – их арестовали.

– И хоть бы из-за этого – не зря я вмешалась! – В голосе Марии Омаль сквозило торжество.

– Вы ненавидите их, Мойра, – констатировал Мерсер. – Что они вам сделали?

– Странные вопросы задаете вы, Арвад Тальви. Уж вы-то должны понять. Если я была шлюхой, то от голода, а не по призванию. Агнесса Олленше – сука Дагнальда и Вирс-Вердера… – Многолетняя выдержка взяла верх над чувствами, Мария проглотила бранные слова, готовые вырваться. – Она – одна из них. А они разрушили тот мир, в котором я жила, в котором была счастлива, превратив его в ад… Пусть на старости хлебнет хоть малость того ужаса, что я узнала в юности!

– Но если бы все оставалось неизменным, вы были бы простой служанкой, в лучшем случае женой арендатора или торговца. А теперь вы богаты, вами восхищаются…

– А я этого хотела? И оставим это. Вы вытянули из меня гораздо больше, чем сказали сами. Но я не в обиде. Вы ведь не собираетесь на этом успокаиваться, правильно я понимаю?

– А что собираетесь делать вы?

– Жизнь в столицах предъявляет слишком большие требования к женщине, перешагнувшей пятый десяток. Я хочу поселиться в маленьком городе, может даже здесь, в Галвине. Буду выращивать цветы в горшках и вместе с Магдалиной ходить в церковь. А пока, на ближайшие дни, мы с вами соседи, не так ли?

– Да, и в качестве соседа я злоупотребил вашим временем. Наш разговор затянулся, а вы, помнится, говорили, что соблюдаете строгий распорядок дня. Так что позвольте на сегодня откланяться.

– Могу ли я в случае необходимости связаться с вами через госпожу Григан?

– Безусловно. И доброй вам ночи. – Он поклонился на прощание, но ни Мойрой, ни Марией ее не назвал.

– Сколько ей лет? – спросила Анкрен, когда они с Мерсером вернулись в ее номер.

– Пятьдесят два, пятьдесят три… примерно так. – Он выдержал паузу. – Это все, о чем ты хочешь меня спросить?

– А о чем я должна спрашивать?

– Стало быть, ты обо всем догадалась?

– В точности – нет. – Для пущей выразительности Анкрен покачала головой. – Но я не удивлена. Ты слишком близко принимал к сердцу все, что касалось смуты… и слишком много о них знал… особенно для человека, недавно поселившегося в Эрде-и-Карнионе. Знаешь, когда ты себя по-настоящему выдал?

– Когда?

– Я сказала тебе, что этих проклятых герцогских регалий, из-за которых взбесились Тевлисы, не было в доме примаса. А ты ответил: «Знаю, их и не могло там быть». Откуда ты знал, если до того дня о регалиях вообще речи не было? Разве что тебе известно, где эти регалии на самом деле.

– Известно. – Он задумался, припоминая тот давний разговор. – И на другой день ты бежала. Из-за этого.

– Отчасти. Но я же вернулась.

– Как Мария Омаль – посмотреть, чем дело кончится.

– Не только.

– И что ты обо всем этом думаешь?

– С самого начала ты был в выигрышном положении. Ты знал мою тайну, а я твою – нет. Теперь я могла бы сказать, что мы сравнялись. Но ты ведь хотел, чтоб я узнала, иначе зачем повел меня к Марии Омаль?

– По крайности, ты удержалась от упреков. В отличие от меня. Так что на сегодня победа за тобой.

– «А я этого хотела?» – как сказала бы твоя приятельница.

– Короче, виноваты оба. И ни к чему считаться, кто больше. – Он посмотрел в окно, за которым стояла непроглядная тьма. – Ночь уже. Мне уйти?

– Нет, зачем же. Оставайся. Только не обессудь, если нынче ничего приятного у нас не получится. Эта неделя крепко меня измотала, и я страшно хочу спать. Ничего, у нас еще будет время.

– У нас еще будет время.