Читать книгу - "Змеиное гнездо. Тень заговора - Злата Иволга"

Священник закончил обряд и отошел, уступая место, чтобы родственники, друзья и коллеги могли отдать последние почести уходящему в мир духов. Родственники покойного Вольфганга, если когда-то и имелись, к этому времени наверняка уже все умерли, а друзья водились только среди коллег. Поэтому говорить предстояло Магистру от имени и по поручению скорбящего сообщества Башни. Дитер едва заметно поморщился и прошествовал к погребальному ложу.

– Сегодня само небо оплакивает вместе с нами прекрасного человека, выдающегося труженика науки и магии, нашего дорогого друга Вольфганга, – начал он с придуманной на злобу дня фразы. – Трудно выразить словами глубокую скорбь, которая сжимает сейчас наши сердца! Сто два года было наставнику Вольфгангу и почти все они были отданы работе на благо Башни. Целая эпоха уходит от нас вместе с ним. Эпоха великих открытий, свершений и деяний …

Да уж! Старый сыч еще принцессу Генриетту видел. «Вот как сейчас вас, молодой человек». Может, даже не врал. Другие эпохальные развалины сейчас стояли перед Дитером, одобрительно кивая головами в ответ на речь Магистра. Советники в положенных по случаю официальных бордовых мантиях на фоне черного траура наставников и учеников были похожи на кучу мокрой свеклы на свежевспаханной земле.

– Более полувека наставник Вольфганг возглавлял отделение Предметной магии, воспитав целую плеяду выдающихся магов. Изданные им за это время труды составляют фундаментальную основу и дают мощный инструментарий в руки его преемников, и задают направление исследований на десятилетия вперед. Не покривив душой, можно сказать, что наставник Вольфганг является автором и создателем всех амулетов Шестой Башни за последнее столетие. Не скрою, еще не скоро мы сможем восстановить эффективную работу в этой области…

Что ж тут скрывать, у старика был редчайший дар зачаровывать предметы. Такие маги действительно рождаются раз в сто лет. Магия прихотлива и с трудом позволяет заключить себя в нечто материальное. Магия – это набор воздействий, порожденных мыслью и воплощенных посредством дара. В Третьей Башне который век бьются над тем, чтобы управлять этим воздействием исключительно силой мысли, не прибегая к Слову и Жесту. Но, очевидно, человеческий разум слишком убог для этого. И каждая Башня мечтает заполучить себе мага с талантом, как у покойного Вольфганга: уметь придавать предметам свойство магически воздействовать на окружающее. А сами такие амулеты берегут, как редкое сокровище. И тут уж даже умники теоретики из Третьей не в состоянии объяснить механизм действия. Божий дар он и есть Божий дар.

Вольфганг говорил, что у Ильзы были некоторые склонности к предметной магии. Поэтому он и стал ее научным руководителем, но ничего конкретного они, кажется, достичь не успели, кроме экранирующего амулета, конечно. Да и этот экспериментальный образец был похищен неблагодарной девчонкой. Некая мысль зашевелилась в голове у Дитера, но сосредоточиться на ней не хватало времени. Магистр нахмурился и продолжил речь.

– Не всем дано прожить столь полную и яркую жизнь ученого. И хотя наставник Вольфганг уже встретил вековой юбилей, всем нам, знавшим, сколько энергии и жизнелюбия бурлило в этом замечательном человеке, казалось, что он будет с нами еще долгие и долгие годы. Смерти он не боялся. «Я знаю, что есть здесь, – сказал он мне однажды. – Но я – лекарь-экспериментатор, мне интересно, что там, за гранью мира духов». Что ж, теперь он это узнал. А мы, оставшиеся, будем помнить и скорбеть. Доброго духа в проводники тебе, наставник Вольфганг!

С этими словами Дитер, наконец, погасил поминальный фонарь, разрывая символическую связь с миром духов. Священник затянул молитву мрачным голосом, слуги опустили тело в склеп, скорбящие принялись неспешно разбредаться. Дитер с облегчением поспешил в столовую, где уже был накрыт стол. Впереди еще несколько часов заунывных тостов и патетичных речей, но там, по крайней мере, будет сухо и тепло.

– Прекрасная речь, Магистр. – В дверях его сцапала сухая строгая старушенция. – Вам действительно удалось подобрать нужные слова в этот скорбный день.

– Благодарю вас, советник Урсула. Я говорил от всего сердца, – не моргнув глазом, соврал Дитер.

– Вы очень неважно выглядите в последнее время, Дитер. – Неожиданно атаковала его пожилая лекарка, пристально всматриваясь в его лицо. – Мне кажется, это уже не просто следы усталости. Боюсь, имеют место функциональные нарушения. Вы позволите мне вас обследовать?

Этого еще не хватало! Дитер и сам знал, что выглядит не лучшим образом: бледный, сильно похудевший, с обескровленными губами и морщинами вокруг запавших глаз. Однако он, похоже, слишком распустил советников, если они позволяют себе так беспардонно лезть в его личную жизнь. Определенно, пора предпринимать радикальные меры.

– Я благодарен за беспокойство, советник, но, уверю вас, это совершенно излишне, – холодно улыбнулся Дитер.

– Оставьте, Урсула. Наш уважаемый Магистр сам может о себе позаботится, – неожиданно пришел на помощь советник Себастьян. – Вспомните себя в молодости. Разве вы меньше сохли в лаборатории?

– И поэтому знаю, о чем говорю! – вскинулась въедливая и дотошная Урсула. – В молодости мы все склонны излишне увлекаться.

– Уверен, когда Магистр закончит свои текущие опыты, его здоровье немедленно поправится. – Себастьян подмигнул Дитеру.

– Несомненно! Как только серия завершится, успехом, я надеюсь, у меня будет масса времени на отдых.

– Я бы советовала вам съездить на побережья у Второй Башни, Дитер. – Лекарка поджала бледные губы, сдаваясь.

– Именно так я и поступлю, – заверил Дитер, делая приглашающий жест в сторону накрытых столов.

Поминальный обед плавно перетек в ужин. Уже смеркалось, когда утомленный Дитер смог, наконец, покинуть скорбящих коллег и выйти прогуляться в сад. Дождь кончился, тучи развеялись, сменившись легкими перистыми облаками, стыдливо розовевшими в лучах заката. В мокрых кустах трещал козодой. Магистр неспешно шел по привычному для него маршруту мимо густых шапок хвойника. Стараясь не думать ни о чем конкретно, он надеялся, что из водоворота мыслей всплывет та, нужная, что показалось ему важной во время похорон.

Рядом с зарослями хвойника двое работников копали ферулу. И принесли же их недобрые духи именно сегодня. Нашли время! Нет бы, чин по чину, усопшего поминать, трудолюбцы, ломом опоясанные. Дитер постоял в задумчивости, устремив взор к горизонту, кивнул поклонившимся работникам, небрежно сломил колючую ветку и пошел дальше, рассеяно похлопывая ею себя по ноге.

Может, и правда стоило сегодня выпить вина и лечь спать? Ведь очевидно, что его кошмары это следствие перевозбуждения. Он слишком часто прибегает к стимулирующим веществам, так недолго и привыкнуть. В конце концов, пока не найдется Ильза, продолжать исследования можно только теоретически. Зря он тогда взял ее с собой на корабль. Это было большой ошибкой.

Дитер почувствовал, что от злости сердце участило ритм, услышал, как хрустнула ветка, взглянул на свои руки и с досадой засунул помятые обломки в карман мантии.