Читать книгу - "Палач - Марина Эльденберт"

— Демьян сейчас выйдет, — Анжела окатила её взглядом, полным ледяной ярости, и поспешила прочь.

— Рад, что ты приехала.

Бледный, осунувшийся, но ничуть не утративший лоска и обаяния. Очки в тонкой оправе, светло-серый костюм, белоснежная рубашка, под которой угадывались бинты, правое запястье в гипсе. Демьян шагнул к ней, и Ванесса сразу забыла про Анжелу. Осторожно обняла его и так же мягко отстранилась. Она боялась причинить ему боль, но удержаться просто не смогла.

Он улыбнулся, и Ванесса поняла, что счастлива.

— Невероятно сексуально.

— Что именно?

— Очки. Почему ты не носил их раньше?

— Ты не говорила, что тебя это заводит.

Ванесса тихо рассмеялась и только сейчас осознала, как сильно скучала по нему. По их разговорам — лёгким, непринуждённым и интересным, даже по напряженным беседам, которые добавляли пикантной остроты их отношениям. По прикосновениям, мимолетным улыбкам, по тому, как его глаза меняют цвет от светло-серой прохлады до тяжелого расплавленного свинца.

Он пригласил ее к себе, хотя с трудом держался на ногах. Значит, хотел видеть не меньше, чем она его.

— Я попрошу, чтобы ужин подали сюда. Хочешь чего-нибудь сейчас?

— Дождемся ужина, — улыбнулась Ванесса.

Демьян опустился на диван и слегка поморщился. Он держался неестественно прямо, словно ему стоило невероятных усилий не показывать слабость.

— Ты звонила?

Ванесса не ожидала, что Анжела расскажет о её беспокойстве, поэтому ничуть не удивилась.

— Да.

Демьян поморщился, и на сей раз не от боли. Ванесса не испытывала раскаяния. Она не собиралась мстить белокурой стерве, но и выгораживать — тоже.

— Освоилась в Москве без меня?

Демьян перевел разговор слишком резко, но Ванесса даже обрадовалась.

— Без тебя мне Москва не в радость.

Она рассказала о походах по музеям, из которых ничего не запомнила, потому что все время думала о нём. Как бродила по улицам, где они ходили вместе, вспоминала его истории. О том, что в Москве без него было слишком пусто.

Демьян сегодня говорил мало, больше слушал. Ванессе показалось, что ему нравится её откровенность. Или же то, что она по нему скучала.

Для них накрыли стол, и это напомнило Ванессе вечер, когда Демьян впервые пригласил её к себе. Вспоминал ли он танец, с которого началась их история? О чем он вообще думал? Угадать, что творится за непроницаемым заслоном холодных серых глаз, не представлялось возможным, но сейчас для неё это стало важным.

За ужином они говорили обо всем подряд: о местах, где ей хотелось бы побывать в Москве, о Бродвее и последних постановках, о современной литературе и кино. Демьян считал, что киноиндустрия в большинстве своем — пережиток современной цивилизации, и Ванесса не могла с ним не согласиться. В последнее время кино заполонили спецэффекты и однообразные сюжеты, а игра актёров, искусство — отошли на второй план и считались блажью для избранных.

Время пролетело незаметно, Ванесса совсем забылась и опомнилась лишь когда Демьян неудачно оперся рукой о стол, и ощутимо вздрогнул.

— Мне, наверное, пора, — с искренним сожалением произнесла она, — я слишком откровенно пользуюсь твоим гостеприимством. Всё потому что соскучилась.

— Свидание с тобой помогло мне больше, чем врачи за все эти дни.

Сердце Ванессы забилось чаще. Близость всегда пугала её, но противиться поистине магнетическому влечению к Демьяну не получалось. Яркий красивый роман грозил обернуться катастрофой постоянства. Нет, для неё это слишком.

— Теперь мы сможем видеться чаще, — она поспешно поднялась.

— Завтра в пять, — Демьян поцеловал ей руку, но отпустил слишком резко.

Его повело в сторону, и он с силой ухватился за спинку стула. Ванесса неосознанно подалась вперед, но приступ уже миновал. Она была даже рада, что не успела. Демьян привык чувствовать себя сильным, уверенным, жестким. Такое состояние само по себе испытание, не хватало ещё испортить все своим беспокойством.

Ванесса улыбнулась как ни в чем не бывало и кивнула:

— Договорились.

Демьян проводил её до двери, поцеловал в губы, и Ванесса прикрыла глаза, наслаждаясь короткой лаской. Как же быстро она привыкла к его присутствию в жизни. Быстро и легко. Настолько, что это уже начинало раздражать. Раздражало и нежелание оставлять Демьяна, и возвращаться в отель в одиночестве, и едва уловимое бессознательное — заснуть рядом, слушая его спокойное дыхание. От таких мыслей становилось не по себе.

Ванесса легко сжала его пальцы на прощание и поспешно вышла за дверь, на ходу набрала номер Ронни и сказала, что спускается. Сердце отчаянно колотилось, чувства напоминали неумолимый водоворот, выбраться из которого ей уже не под силу. Ванесса быстро шла по коридору, и искренне надеялась, что сегодня больше не встретит жену Демьяна. Надежда рассыпались пылью, стоило ей завернуть за угол.

Анжела поджидала на лестнице. Создавалось такое впечатление, что та все время стояла здесь, чтобы не пропустить, когда она выйдет.

— Ваша деловая встреча затянулась, — скрыть злобу за насмешкой не удалось.

Анжела шагнула ей наперерез, и Ванесса невольно остановилась.

— Демьян пригласил меня, и я приехала, потому что хотела его видеть, — она спокойно выдержала яростный взгляд светлых глаз соперницы.

— Я рядом с ним бесконечно долго для того, чтобы вытерпеть его очередную интрижку, — Анжела судорожно сжала пальцы на перилах, — он вышвырнет тебя из своей жизни, а я останусь. Подумай над этим на досуге… Лисичка.

Последнее слова она выплюнула по-русски. Перекошенная улыбка Анжелы сочилась ядом, от которого у любого нормального человека сводило зубы. Она посторонилась, пропуская Ванессу.

«Надеюсь, ты свернёшь себе шею, когда будешь спускаться с лестницы», — словно говорил взгляд Анжелы.

— Подумай над тем, что вы больше не бессмертны, — не удержалась Ванесса. — У Демьяна слишком мало времени, чтобы терпеть ревнивую особу. Доброй ночи.

Отношения Демьяна с женой её не касались. На месте Анжелы она давно помахала бы ему рукой и жила в свое удовольствие, либо свела все на уровень партнерства, но та решила иначе. Что ж, это её выбор. Может быть, это особенность русских женщин — влачить на себе бремя безответной любви и наслаждаться страданиями. Ванесса убедилась, что от ошибок не застрахован никто, и каждая имеет свою цену. Любовь терпелива, но у всего есть предел. Ванесса не строила иллюзий насчёт отношений с Демьяном, поэтому слова Анжелы её насмешили.

— Ронни, что такое… лисичка? — она с трудом выговорила это слово, получилось похоже.

— Рыжая хитрозадая тварь, мисс Нортон, — Халишер двигал челюстями, как жвалами, будто во рту у него были залежи зерна для помола, — лиса, проще говоря. Ну или гриб такой. В сыром виде кислятина, паразитов всяких растворяет, и даже черви в него не лезут. Но если сварить, будет вкусный.