Читать книгу - "Единственная для эшра. Эволюция. Книга 2 - Ираида Волконская"

Так что никаких сомнений по поводу успешности своей задумки у меня нет. В отличие от Алана. Его обуревают страхи и сомнения, особенно он, переживает за дочь: сможет ли она вынести такую трудную и длительную дорогу, словно жокей, вцепившись в одного из нас? Что будет теперь с её будущим: ведь об Аароне можно будет забыть, а никто другой ей не подойдёт, особенно человек. Но больше всего его страшит нападение рэтсов и то, что во время потасовки, которую должна будет организовать местная охрана для отвода глаз, Дару могут ранить, ведь ей придётся затаиться где-то неподалёку. Дара, прекрасно слыша все наши мысленные споры, как-то не выдержала и вмешалась, заявив, что ни один рэтс или эшр на уровне инстинктов не сможет причинить вред маленькой самочке, а об остальном она позаботится сама. Алана конечно подобное заявление, прозвучавшее звонким голоском Дары в его голове, поначалу удивило, но поразмыслив, он согласился с её заявлением.

Времени до дня «х» остаётся всё меньше, напряжение среди эшров растёт, как и моё желание отдаться мужу, когда он оказывается в поле моего зрения. Алан ходит мрачнее тучи, периодически огрызаясь даже на меня. Но я то знаю, что он чувствует: он сходит по мне с ума, буквально зациклившись на желании утащить меня в уединённое место и заняться, наконец, со мной любовью! А страх меня потерять подстёгивает это желание в разы. Наконец ночью накануне назначенного дня мы оба не выдерживаем. Глубокая ночь, Дара спит безмятежным сном, Алан застрял на финальном совещании, я же мечусь по постели на влажных простынях, буквально выгибаясь от сильнейшего желания, которое накрыло меня с головой. Мне кажется, что, то, что я сейчас испытываю гораздо сильнее ощущений во время моей первой и единственной течки. Хотя, возможно, сейчас мой организм решил «порадовать» меня второй течкой, завершая, таким образом, внутреннюю перестройку, но возможно это всего лишь последствия месяца воздержания в стрессовых условиях. Мои губы искусаны в кровь, матрас изодран когтями в клочья; я уже ничего не соображаю, мне нужен мой муж, немедленно! И он появляется в дверном проёме, словно джин из лампы, чтобы исполнить моё заветное желание. Его глаза, прикованные ко мне, горят неистовым пламенем, он тяжело дышит, глубоко вдыхая пропитанный моим запахом воздух. При взгляде на него я тихонько взвыла, закрыв рот руками: я не хочу, чтобы дочь видела меня в таком состоянии! Алан, ничего не говоря, подхватывает меня на руки; меня трясёт и эта дрожь передаётся и ему, словно синхронизируя наши внутренние вибрации. Осторожно, на пределе самоконтроля, Алан выходит из комнаты, заперев дверь его личным ключом-кулоном, – теперь в комнату никто не войдёт. А дальше всё утонуло в красном мареве неистового желания: мы оказались в какой-то комнате, которую муж открыл чужим кулоном, он стал покрывать моё лицо и шею множеством болезненных поцелуев, а его руки прижали меня с такой силой к его огненному телу, словно он хотел сплавиться со мной в единое существо. Но мне нужно больше, всё внутри меня сжимается и пульсирует, заставляя меня саму прижиматься к нему всё теснее. Он рычит, его кожа сереет, а я в нетерпении впиваюсь когтями ему в шею. Кажется, что моё сознание сейчас отключится окончательно, так как своё тело я уже не контролирую, переходя в боевую форму. Муж меняется вслед за мной, его запах становится сильнее, кружа мне голову до одурения. Сейчас меня ничего не смущает: ни его внешность, ни своя, – мне просто нужен он. От соприкосновений наших тел, по маленькой комнате разносится странный звук, больше подходящий для каменоломни или кузни: прочнейшая кожа и шипы, сталкиваясь, вызывают искры, – не удивлюсь, если случится настоящее возгорание, но вряд ли мы сейчас обратили бы на него внимание. Мы потерялись во времени, нам нужно ещё и ещё, чем больше мы утоляем жажду своего желания, тем сильнее она возгорается вновь, меня продолжает трясти. Эйфория захватывает нас, заставляя выкрикивать имена, друг друга, мы двигаемся всё быстрее и, кажется, что вот-вот взорвёмся. В какой-то момент внутри меня словно появляется солнце, и я купаюсь в его лучах. Наконец, напряжение схлынуло, и тело блаженствует, получив долгожданную разрядку. Но расслабляться нельзя: мысль о дочери возникла сразу, как только ко мне вернулась способность связно мыслить, и окатила ледяной волной страха. Моё «домашнее» платье изодрано в клочья, и Алан, завернув меня в чужое покрывало, несёт в нашу комнату. Но волновалась я зря: Дара всё ещё спит, не обнаружив нашего отсутствия. А мы идём в душ, наслаждаясь такой редкой сейчас возможностью побыть наедине. Мои тело и душа, наконец, пришли в состояние гармонии, я полна сил и уверенности в благополучном исходе предстоящей авантюры. Мы – семья и я буду сражаться за свою свободу и наше счастье, а враг не важен, главное, уверенность в собственных силах, которую вселяет в меня любовь моего мужчины.