Читать книгу - "Конец пути - Ярослав Гжендович"

Лампы не были выключены, фитильки их подрагивали зеленовато-синеватым пламенем, будто светлячки. И как раз в миг, когда я это отметил, все они одновременно зашипели и выстрелили вверх, ярко освещая холл.

На миг мне показалось, словно в венах моих закопошилась армия муравьев. Раздался дикий ор: «Спасите! Воры!», и невесть откуда появился муж в красно-белой тунике с мечом в руках, который бросился на моего товарища. Я услышал звонкий стук клинков, грохот переворачиваемой мебели, после чего сам отпрыгнул в сторону, выхватывая ясарган, но не имея и понятия, что происходит.

«Что бы ни случилось, беги по лестнице наверх», — услышал в голове и так и поступил, перепрыгивая через каменные ступени с клинком, сжимаемым обратным хватом. Снизу раздавались вопли и стуки боя.

Наверху лестницы я снова замер, не зная, что делать, и тогда кто-то в темноте схватил меня за запястье и оплел шею рукой. Я отчаянно напрягся, но услышал шепот:

— Огонь и Древо! Успокойся.

Открылась дверь, меня втолкнули в комнату, дверь сию секунду захлопнулась.

Я стоял в освещенной шипящими лампами спальне, щурясь, дыша и потирая шею, совершенно ошеломленный.

Муж позади, в смоляной черноте одежд, с капюшоном и маской, отстегнул завесь на лице — я увидел Варфнира. Посредине же комнаты стоял Ульф, тоже в темных одеждах Ночного Странника, но без маски и с отброшенным капюшоном, и был тут тот, кого я должен был убить, — Агнар Морской Ветер, командир городской стражи. Собственной персоной. Была на нем обычная, неприметная одежка и наброшенный на спину коричневый суконный плащ. Без туники, нагрудника и шлема он выглядел немного иначе. Был совершенно лыс, с лоснящимся гладким черепом, и только его рот окружали жесткие волосы. Он казался высоким, когда стоял так на расставленных ногах и со злостью смотрел на меня. У меня в голове мелькнула мысль, что никто не поверит, будто я сумел лишить головы кого-то такого, пусть бы и поймал его врасплох в постели.

Потом я перестал помаргивать, привык к яркому свету и вдруг увидел, что комната выглядит точно бойня. Кровать с резным изголовьем, застеленная льняной постелью, небольшой письменный столик, креслице, сундуки под стенами, сами стены — все забрызгано свежей кровью, на постели и на полу — лужи. Все было красным, мокрым, текло и воняло, словно городская мясная лавка. И только потом я понял, что то, что я посчитал скомканной мокрой периной, — это запутавшееся ногами в постели, наполовину свисающее на пол безголовое тело большого мужчины с безвольно раскинутыми руками. Сама голова лежала неподалеку, в большой луже крови, с приоткрытым ртом, и смотрела на меня из-под не закрытых до конца век. Была это та самая голова того самого человека, который с гневом всматривался в меня.

— Очнись, — сухо сказал Нитй’сефни. — Грюнальди еще некоторое время займет твоего дружка, но у нас немного времени. Возьмешь кожаный мешок из-под стойки для оружия и упакуешь голову. Кровь уже вытекла, не просочится. Беги вниз в холл, там снимешь засовы с двери и лети в гостиницу кратчайшей дорогой, после чего поднимись по водосточной трубе, как ты уже делал. Не морочь головы петлянием, мы проследим, чтобы не было проблем.

— Но… как… — пробормотали.

— Да, знаю, — ответил он нетерпеливо. — Не переживай, у него не было брата, и мы никого не убили. В Ледяном Саду люди тоже умирают. Мы изменили этого несчастного песней богов и только лишь одалживаем у него голову. Не обеднеет, а пока что та ему никак не пригодится. После всего устроим человеку достойные похороны. Протяни руку. Ты должен выглядеть, как тот, кто едва-едва выжил. Через два перекрестка на запад есть колодец, быстренько умоешься там.

Я протянул ладони, а Ульф вынул из жбана наполненный кровью пузырь, проколол его, и теплая жидкость обдала мне предплечья, забрызгала куртку и лицо, я почувствовал тяжелый, железистый смрад овечьей крови. Непроизвольно содрогнулся и сплюнул то, что попало мне в рот.

— Хватит.

— Минутку, — отозвался вдруг Агнар, следивший за всем в молчании. — Еще одно.

Подошел ко мне и вдруг ударил: коротко и сильно, после чего комната кувыркнулась у меня перед глазами, а я перевернул письменный столик, разбрасывая свитки, лампы, черновики и тростинки для письма, и проехался по забрызганному полу до самой стены.

Он меня не оглушил, но я чувствовал, что кость скулы будто бы треснула, как глиняный кувшин. Я вскочил на ноги, скалясь, и толкнул стражника в грудь, вскидывая ясарган к правому уху, но одновременно Варфнир протиснулся между нами, поднимая кулак, а Ульф в тот же миг молниеносно сплел свои руки с руками Агнара и широким пинком подбил ему обе ноги, повалив на спину.

Несколько мгновений он нависал над стражником, придавливая его коленом, выкрутив ему руку и вскинув кулак для удара, при этом ругал его на том своем чужом трескучем языке, что звучал, как сало, шипящее на сковороде, а потом и на том втором, похожем на каменный перестук жерновов.

— Это с моей головой он будет идти под мышкой, хайсфинга! — стонал Агнар Морской Ветер.

— Мы всегда можем использовать по-настоящему твою, глупый козлина, — рявкнул Нитй’сефни. — Вставай — и никаких больше номеров, molopaa!

Глянул на меня.

— Ты в порядке?

Я тряхнул головой, наполненной пульсирующей болью и обломками разбитого кувшина. Щека моя горела огнем и росла на глазах.

— Выживу.

— Держись, парень, мы исчезаем. Помни, что мы всегда за твоей спиной.

Ночной Странник дернул завесу, открывая еще одну дверь, за которой стояла темнота, и потянул Агнара за воротник.

— Мы еще поговорим об этом, кабан ты чумной! — рявкнул на него. — И когда закончу с тобой, захочешь поменяться с этим вот на полу.

Они ушли в темноту. Варфнир вышел последним, подняв прощально руку, и опустил завесу, а на лестнице раздался звук шагов — кто-то бежал, перепрыгивая ступени.

Когда человек жреца отворил дверь, застал меня посреди разгромленной комнаты, забрызганного кровью, с окровавленным ясарганом в руках над безголовым трупом.

Он схватил меня за плечо, открывая рот, чтобы что-то сказать, но я развернулся, резко сбивая его руку. Прыгнул на него, воткнув колено в подбрюшье, потом толкнул на стену, вжимая предплечье в горло и целясь клинком в глаз.

— Не смей, червяк, и руку протягивать в мою сторону! — шипел я сквозь оскаленные зубы. — Хочешь увидеть, как я убиваю?! Хочешь?! Я тебе покажу! Еще раз коснись меня!

Плюнул ему в лицо кровью, что сочилась из разбитой щеки и наполняла рот.

Он вытаращил глазки-бусинки, скаля зубы, и теперь выглядел совсем уж крыса крысой — только что безволосый.

Я держал его так несколько мгновений, сдавливая ему горло и дыша в лицо боевой яростью, после чего отпустил и позволил сползти по стене и раскашляться.

— Тот сбежал… — оскалился он. — Сейчас приведет помощь…