Читать книгу - "Каратель - Иван Тропов"

– А вам не пришло в голову, что этот приговор вовсе не окончательный? Если увядание и старость можно превозмочь, то что уж говорить об этом…

Резное дерево выскользнуло из пальцев. Массивный стул тяжело грохнул об пол передними ножками.

– Не приходило… – покивала Диана. – А между тем в этом отношении мужчины ничем не отличаются от женщин. Это более чем возможно…

Я пытался опять взять стул за спинку и приподнять, но пальцы скользили по деревянным узорам, никак не в силах вцепиться… Я словно со стороны наблюдал за тем, как кто-то пытается взяться за стул…

Нет, нет! Она… Это опять вранье, очередная ее ловушка…

– Мой господин так побледнел…

– Вы не жаба, Диана. Откуда вам знать?

– Я не белолунная, – признала Диана. – Но разве это что-то меняет? Впрочем… Если мой господин мне не верит, что само по себе разбивает мое сердце… Вы ведь видели Петра?

– Усатый вашей подружки-жабы?

– Петр. Как думаете, сколько ему было?

Я ничего не сказал.

Выглядел он лет на тридцать, ну сорок от силы – бывают здоровяки, что прекрасно сохраняются и в сорок, крепче любого юнца… Но я помню те выцветшие черно-белые фотографии. Слишком хорошо помню.

– Моему господину достаточно лишь приказать, – улыбнулась Диана.

– Но вы ведь не жаба, Диана…

– Я не белолунная, но ведь и белолунные кое-чего не могут… Ради моего господина я готова расплатиться за него как за себя… Моему господину достаточно щелкнуть пальцами. – Диана с улыбкой показала, как именно.

Я тоже улыбнулся.

Диана перестала улыбаться.

– Вы думаете, я потребую взамен слишком многого? Думаете, я попытаюсь убежать? Или убить вас? Боитесь, это какая-то ловушка?

– Я думаю, что для вашего господина ваше предложение слишком щедрое… уже одно бесплатное приложение к нашей сделке – слишком много для меня.

– О чем вы, Влад?

Кажется, она в самом деле не понимала…

– Мальчика для меня вы тоже сами подыщете, или мне придется самому?

– Сосуд жизни, вы в этом совершенно не разбираетесь, лучше предоставить найти той белолунной, которая… – Она замолчала. Наконец-то поняла. – Для вас это непреодолимая преграда?

С грохотом волоча по полу тяжеленный стул одной рукой, я отодвинул его от стола. Сел.

– Давайте заниматься, Диана.

– Зачем? – Она смотрела на меня, сложив руки на столе, и ее ледяные щупальца даже не шевельнулись. – Есть ли в этом смысл? Вы собираетесь туда еще раз? Мне казалось, мой господин умнее и понял, что в тот раз его спасли только дьявольское везение и моя соломинка. Чтобы прийти к ней и не остаться там, вам потребуется учиться месяцы, если не годы. Вам не успеть, если вы собираетесь оставить это, – она указала подбородком на мою руку, – разрастаться в вас… Вам не успеть, Влад.

– Не туда.

Диана нахмурилась.

– Простите?

– Туда я больше не полезу.

– О!.. Вот теперь вы меня, признаюсь, действительно смогли удивить… Вы решили отступиться? Ника вас больше не интересует?

– Ее поселок меня больше не интересует.

Диана улыбнулась. Кивнула.

– Ах, просто в другом месте… Но не отступаетесь.

– Нет.

– Но вам ведь все равно не успеть… Я не белолунная, но все же кое-что понимаю… Поверьте мне, вам не выдержать и месяца, если только вы…

– Нет.

– Но тогда вам ее не одолеть.

– Возьмем.

– О… Ваши друзья не в счет. Вы стали зубастым щенком, но ваши друзья… Их она разметает как котят. А одному… Вам ее не одолеть. Вам к ней даже не подступиться. У нее десятки слуг.

– Не всегда.

– Мм… Вы нашли ее слабое место?

– Водопой.

– Я не совсем поняла…

– И не надо. Давайте… – Я постучал пальцем над бровью.

– Но…

– Хватит, Диана!

– Я хотела заметить, мой господин, что вы сели слишком близко.

– Я сел там, где надо. У меня нет месяца.

– И все же мой господин упускает из виду, что и его покорная раба…

– Хватит, Диана, – сказал я.

Очень тихо. Но что-то подсказало ей, что шутки кончились.

Она пожала плечами – это я еще успел заметить, а потом мне уже было не до того…

Удар был силен, но я уже выдерживал ее ледяные тараны с такого расстояния… только не такие. Я был готов, что это может быть один из ее собственных финтов. Я бы выдержал. Я ждал, что это должен быть один из финтов Ники. Я бы выдержал, должен был выдержать, уверен, что выдержал бы…

Это не было ни то ни другое.

Я не сразу это понял. Я метнулся к тому, как раньше защищался от Дианы, от ее собственных финтов. Метнулся к тому, как я выскальзывал из-под удара Ники в исполнении Дианы… Когда я понял, что это ни то ни другое, а их странный сплав, было уже поздно.

Ледяные тараны пробили меня. И уже кто-то другой, не я, дергал за струны моей души, нажимал на клавиши памяти…

Горсть образов. В меня швырнули много-много лиц: издали, вблизи, анфас, вполоборота, в профиль… Разные прически, разные выражения – и все же это было лицо одной женщины.

Я ни разу не видел ее такой, но понял, что это она, узнал. И тут же из глубины меня выдернуло лицо жабы – такой, какой я сам видел ее.

Белое пятно, выхваченное из темноты светом фар – фарами моего «козленка». Его теплое сиденье подо мной. А правее лица жабы лицо ее усатого и…

Я рванулся. Я попытался оторвать от себя ее ледяные пальцы, выгнать из моей памяти. Но обжигающие холодом крюки вцепились в меня – и ни соскользнуть с них, ни выдернуть их…

Ледяные гарпуны вспарывали меня, растаскивали слоями в стороны, освобождая проход еще глубже. Продираясь к тому, что ей было нужно.

Лицо жабы, целой чередой бледных вспышек. За лобовым стеклом напротив меня. Полуобернувшись в каменной арке. За плечом усатого, пока он впихивал ее в дверь, в надежный дом, спиной прикрывая от меня.

– Вон…

Толчки Курносого в моей руке, и вздрагивало тело усатого, он нависал надо мной на лестнице… и лицо жабы, напряженное, она силилась вытянуть груз, который ей не по силам…

– А ну вон! Пошла вон!!!

Крючья перестали пробиваться глубже в меня… но все еще сидели во мне. Замерли, удерживая проход к моей памяти, как хирургические зажимы растягивая в стороны внешнее и давая доступ к тому, что ей так хотелось узнать.

Миг – длинный, бесконечно длинный миг – ее гарпуны просто сидели во мне, в шажке от того, что ей было нужно, но не решаясь, не решаясь…