Читать книгу - "Беглянка с секретом. Книга 2 - Елена Счастная"

Альдор еще пытался меня переубедить. Но я твердо сказала, что он может, конечно, меня и не дожидаться, значит, я доберусь до ближайшего селения или городка сама. Пешком, если понадобится. Де ла Фиер разозлился страшно, но не стал повышать голоса и тем привлекать внимание стражи к нашему разговору. Просто вдавил меня бедрами в походный стол, отчего тот опасно пошатнулся и одарил таким поцелуем, который можно было бы скорее принять за наказание. Потому что губы от него саднили еще долго. Даже когда Альдор ушел, это ощущение не давало мне забыть о том, что он был здесь. Что его возвращение реально. И если я вляпаюсь в неприятности, то в первую очередь пощады мне не будет от него.

Пришлось дожидаться, пока он уедет. Пришлось тихо сидеть в своем шатре, чтобы выразить принцу свою величайшую обиду. Да тот и сам не слишком-то теперь рвался со мной встречаться. Скорей всего, сейчас его больше заботило то, что они обсуждали с моим мужем до его отъезда.

Я осталась одна, но под таким рьяным присмотром, что не могла даже вздохнуть, чтобы при этом подозрительный взгляд стражи не обращался в мою сторону. Оружие у меня забрали, в шатре почти постоянно находились служанки, и выбраться из него незаметно было, кажется, невозможно. Значит, мне нужно было от вечного наблюдения избавиться.

И, как ни странно, именно принц мог мне в том помочь.

Потому, пока Венцель хранил молчание, я решила подготовиться. В первую же ночь, так поздно, как можно было, позвала служанку и пожаловалась ей, что меня уже который день мучает бессонница. И та с готовностью — видно, чтобы скорее от меня отвязаться — пообещала, что принесет мне сонных капель. Признаться, я опасалась, что их в лагере не найдется, но, видно, здешний лекарь оказался предусмотрительным. На все случаи жизни.

И скоро девушка принесла мне небольшой флакон с каплями. Принимать их я, конечно, не стала — припрятала. И взялась думать над тем, как бы мне попасть к принцу так, чтобы он ничего не заподозрил. Или как заманить его к себе? Отыскать повод для разговора? Но он, кажется, совсем потерял ко мне интерес.

Значит, нужно было его восстановить, а времени на это у меня, к сожалению, было мало. Поэтому пришлось действовать грубо и, чего уж говорить, глупо. Во время недолгой прогулки по лагерю, в котором сегодня царило странное напряженное оживление, будто войско куда-то собиралось отбывать, я попыталась запрыгнуть на лошадь и уехать.

С моими умениями в верховой езде это вышло вполне естественно неуклюже. Когда меня поймали — очень скоро — я вырывалась и требовала меня отпустить немедленно. Даже попыталась кого-то поцарапать.

О моей истерике, конечно же, доложили принцу. И, на мое счастье, он оказался настолько раздражен, что вечером все же решил вызвать меня в свой шатер. Такого солидного сопровождения со дня приезда в лагерь у меня еще не было. Как будто я стала особо опасной и буйной. Хотя, после моего утреннего выступления, у большинства воинов и стражников наверняка сложилось как раз такое впечатление.

Какая бы решительность меня сегодня ни обуревала, я вошла в укрытие принца с опаской, стараясь не трогать лишний раз флакон с сонными каплями, который лежал в поясной сумочке. А рука сама так и тянулась к нему. Внутри было сумрачно: горело всего два факела. Со стола уже убрали ужин, но остался еще кувшин вина, к которому Венцель, судя по всему, хорошенько приложился. А рядом с кувшином лежал другой флакон. Очень похожий на мой, но только вряд ли в нем было то же зелье. Я так и зацепилась за него взглядом, но быстро отвела в сторону, чтобы принц, который как раз повернулся ко мне, не заметил.

Его высочество стоял у длинного, вырытого в земле и обложенного камнями очага. Огня в нем не было: да и зачем? Летнее тепло снова вернулось. Но угли все же шаяли, и по высоким сапогам Венцеля от них перетекали красноватые отсветы.

— Что же, Йоланта, — заговорил он, окинув меня взглядом, — ваш чудом живой муж не объяснил, почему вы здесь и что вам все же стоит сохранять спокойствие? Тогда с вами не будет ничего плохого. И мы в мире и радости дождемся его возвращения.

— В мире и радости? — я подошла ближе. — Кругом война и смерти, а вы говорите мне о радости?

— Во всяком случае, мы хотя бы можем не портить друг другу жизнь еще больше, — его высочество, покачав в пальцах пустой кубок, направился к столу с явным намерением налить себе еще вина. — Насчет войны вы, конечно, правы. Вантулуйцы после нападения на форт де Варф все же прорвались дальше. Отдельные части их войска выскакивают тут и там, распыляют внимание. Это утомляет.

— Может, у них есть какой-то план? — я остановилась напротив него. — И они хотят отвлечь внимание?

Венцель, уже подняв кувшин, покосился на меня с легким недоумением во взгляде.

— План, конечно, есть. Но пока до конца он мне не понятен. Может, вы меня просветите?

— Вряд ли, — я пожала плечами. — Такому в пансионе меня не учили.

Принц слегка склонил голову набок и снова опустил кувшин на стол, будто что-то его во мне заинтересовало. Что-то, что он хотел выяснить немедленно.

— Знаете, что меня всегда поражало в Альдоре? — он криво улыбнулся. — Что к нему тянет самых удивительных женщин. Даже Юдит... Даже если учесть, что у нее на него были свои планы. Все равно.

— Вас это тревожит? — я продвинулась чуть ближе, загородив собой откатившийся ко мне флакон.

— Мне просто любопытно. Но, не могу не признать, что, не учитывая собственную кузину, мне жаль, что у нас с ним оказался похожий вкус на женщин. Это... раздражает.

Венцель тихо рассмеялся, качая головой, словно признался вдруг в чем-то постыдном. Я на миг даже отвлеклась от своих намерений, разглядывая его лицо. Несмотря на его яркую красоту, теперь было заметно, что он устал. И, думается, большая вина в том была как раз той жидкости, которой он даже в трудные дни пытался наделить себя ненастоящей, чрезмерной бодростью. Пока венцель отвлекся, я схватила флакон со стола и, в сумке подменив его, положила на место уже другой.

— Мне кажется, вам просто нужно признать, что ваше соперничество с Альдором вы уже переросли. У вас с ним теперь другие заботы. Гораздо более крупные.

— Если бы я этого не понимал, то не отпустил бы его, — вновь слегка разозлился его высочество. — И все, чего я хочу от вас, чтобы вы сидели смирно. Ладно, может быть, не все. Но остальное вам знать не нужно.