Читать книгу - "Дом последней надежды - Екатерина Лесина"

Через три дня меня попытались убить.

Вечер.

Я допоздна задержалась в лавке, что было глупо, но здесь время бежало как то иначе. Вот, казалось бы, еще день. И Шину суетится, командует рабочими, которые наконец занялись крышей. И вот уже тишина вокруг.

Темнота.

Откуда-то издалека доносится стук: ночная стража с колотушкой обходит владения, но я знаю, что вглубь рыночного квартала они не сунутся.

Смех.

Я же… я пыталась вспомнить, что делала… ведь делала же что-то… как-то оказалась вот здесь, задержалась, сама веря, что должна… когда ушла Шину? А Мацухито? Она, помнится, что-то там отыскала в сундуках… Араши просто сидела на земляном полу, наблюдая за рабочими… куда они подевались?

Когда?

Я моргнула, пытаясь сообразить, что делать. Ночь на дворе… лавка не отапливается, да и крыша все еще зияет дырами. Холодно… снег не падает, но все равно руки закоченели, да и ног почти не чувствую. Я что, задремала?

— Твои шуточки? — поинтересовалась я не то у дома, не то у призрака. — Покажись уже… объясни, чего хочешь…

Письмо.

Я села писать письмо соседке. Почему здесь? Потому что гениальная эта мысль озарила меня аккурат между подсчетом грядущих расходов, которые росли, поскольку выяснилось, что и стены придется укреплять, и планами прогуляться по рынку.

В компании.

А тут вдруг…

— Твои. — Я поежилась.

Куда подевались остальные?

Почему бросили?

И как мне быть? Разумно было бы остаться на ночь. Запереть дверь, но… ночью будет мороз, в доме же ни очага, ни даже одеяла, завернувшись в которое можно было бы досидеть до утра. Платье мое… зимняя накидка на меху, конечно, неплоха, но ее недостаточно, чтобы выжить.

Останусь — замерзну.

Уйду и…

…и колотушка замолчала, а потом застучала быстрей, тревожней, словно подгоняя стражу. А то, рыночная площадь ночью — не самое дружелюбное место.

— Зачем?

А и вправду, продать бы стоило.

За две тысячи я найду приличное место где-нибудь поближе к окраине.

Смешок.

Вздох.

И что-то мягкое ласково касается лица. Никого. Ничего. Или…

…тень.

Девушка.

Девочка.

И нездешняя, уж очень внешность ее характерна. Иоко она кажется уродливой — белая ноздреватая кожа, круглые глаза чуть навыкате. Черты лица мягкие, волосы светлой паклей. Обычное славянское лицо. Даже вполне себе изящное.

— Как тебя зовут?

Она стояла, покачиваясь, сплетенная из тумана и темноты. Неопасная. Ёкай? Нет, колдунья… печать горела огнем, но стоило мне протянуть руку и коснуться призрака, как я оказалась в привычном уже сером мире. Вздохнул зверь, потянулся, стряхивая остатки сна.

…ей жаль.

…ей надо было поговорить, но днем сложно. Днем даже те, которые способны слышать, становятся глухи. А зрячие слепнут, поскольку мир яви заслоняет иной, истинный.

…она устала.

…ее звали Мариника, и она родилась на болоте. Матушка ее была ведуньей, как и бабка, и прабабка… У их народа многие женщины рождались одаренными. В прежние времена их почитали, но все переменилось. И матушка вынуждена была покинуть родную деревню.

Не важно.