Читать книгу - "Не пожелай зла - Дмитрий Лазарев"

(Из воспоминаний Игоря Логинова)

Окрестности Екатеринбурга, 16 января 2009 г.

Ночь прошла целомудренно. Мой приход, а также парочка не слишком сильных положительных Э-волн успокоили Лену, и она легла спать. Я устроился на свободной кровати. В другое время меня бы крайне будоражили близость и одновременно недоступность моей возлюбленной, но в этот раз было много такого, что почти целиком занимало мой разум и душу — очередное совершенное мною убийство и встреча с Морганой. Особенно, конечно, последнее: шутка ли — внезапно ощутить себя отцом?! Я лежал, смакуя это новое чувство, пока меня не сморил сон. День все-таки был длинным и нелегким, и даже моему организму, подпитываемому эмоциональной энергией, требовался отдых.

Утром я проснулся первым и, обнаружив, что Лена еще спит, тихо оделся и выскользнул на крыльцо. Поймал себя на том, что придумываю, под каким предлогом улизнуть отсюда, чтобы пообщаться с Морганой. Можно было бы, конечно, уйти и сейчас, но обижать Лену совсем не хотелось. Моя влюбленность в нее никуда в общем-то не исчезла, просто ее затмило другое, доселе неведомое мне чувство. Причем это чувство трудно было определить как чисто отцовское, хотя я сразу поверил Моргане. Однако спешу оговориться, чтобы не быть понятым превратно. Отношение к ней было исключительно родственным, просто косный человеческий разум никак не мог принять того факта, что девушка, выглядящая немногим моложе меня, является моей дочерью. Более того, даже душа, однозначно определившая в ней родную кровь, тоже колебалась. В результате этой психологической дилеммы можно было двинуться рассудком. Конечно, в жизни есть немало примеров тому, что даже у кровных родственников дядя или тетя оказывается младше своих племянников. Это вполне объяснимо и никого уже не удивляет. Но когда отец и дочь выглядят почти ровесниками — это противоречит нашей матушке-природе. Это нонсенс! В конце концов разум и душа остановились на компромиссном варианте отношения — как к младшей сестре.

Итак, решено. Для всех (знакомых и незнакомых) она — моя двоюродная сестра. А вот родители и Алена о моей новой родственнице знать не должны. Кстати, чтобы не привлекать ненужного внимания, придется ее экзотическое имя адаптировать к нашей действительности. Марина, например, вполне подойдет.

Все-таки странно устроен человек. Он может владеть многими вещами, но чувство собственника возникает только по отношению к чему-то очень нужному, дорогому (необязательно в денежном выражении) и желанному, что находит отклик в его душе. Вот и я, не успев получить статус отца, почувствовал, как ревностно стал относиться даже к мысли о том, что мне придется ее с кем-то знакомить, делить с ними ее внимание, а возможно, и симпатии. Я отдавал себе отчет, что это глупо. Она хочет лучше узнать наш мир, а для этого ее надо будет перевести на легальное положение. И только одна мысль как-то успокаивала мой внезапно проснувшийся отцовский эгоизм: нас с ней связывала тайна. Тайна ее рождения. И я почему-то надеялся, что этой связи никому не разорвать.

Я настолько погрузился в свои мысли, что даже не заметил вышедшей на крыльцо Лены, пока она не положила мне руку на плечо и не произнесла фальшиво бодрым голосом:

— Доброе утро! О чем задумался?

На такие случаи у меня есть стандартный ответ: «О смысле жизни». Его я и выдал, правда предварительно вздрогнув от неожиданности.

— Занятно, — обронила Лена, даже не улыбнувшись, — примерно о том же размышляла и я, прежде чем встать с постели.