Читать книгу - "Тень Ворона - Патриция Бриггз"

Форан почувствовал, как это произошло. Он ощутил узды правления в своих руках. Он старался не показывать, что внутри все ликует, и поднял следующий документ.

– Вопрос границы… – Все септы сидели молча на своих местах до самого последнего документа, прочитанного Фораном.

– Какова твоя цель? – спросил Форан. Его руки только слегка дрожали, когда он опускал рукав. Триумф этого вечера был настолько велик, что даже укусы Памяти не испортили ему настроения. Если ему удалось контролировать септов, тогда, разумеется, он сможет избавиться и от этой напасти.

– Уничтожить мастеров Тайного Пути, – ответила она.

– А-а-а, – протянул Форан.

Он знал ответ, но не придумал лучшего вопроса. Ему нужно было успокоиться, когда он встал.

– Собираюсь посмотреть, как там наш друг в темницах Пути. Если хочешь, пойдем вместе.

Честно говоря, его больше привлекало просто лечь спать. Он сильно устал, но внезапное появление Памяти и потеря очередной порции крови не придавали сил. Воспоминания о неестественно глубоком сне Таера тревожили его весь день. Память, непонятно по какой причине, тоже отправилась с ним.

Из камеры Барда раздавалась музыка, но дверь была настолько толстой, что больше ничего не было слышно. Вытащив короткий меч, Форан постучал в дверь.

– Войдите. – Голос невозможно с кем-то спутать: это был Таер.

Форан вложил меч в ножны и открыл дверь. Бард сидел на кровати и держал в руках лютню. Он был бледным и выглядел таким же усталым, как Форан. Но когда Таер увидел, кто пришел, он отложил инструмент в сторону и живо вскочил на ноги.

– Мой император!

– Просто Форан, – посоветовал тот и, направившись к нему, неожиданно плюхнулся на край постели. Он ерзал, отодвигаясь назад, пока не уперся спиной в стену, и предложил Таеру сделать так же.

– Я рад видеть тебя. Сегодня ты лучше выглядишь, чем прошлой ночью.

– Вы приходили сюда прошлой ночью? – Таер сел и взял в руки лютню, как будто она была его ребенком. Он глянул на Память, которая заняла то же самое место, что и вчера.

– Я не смог тебя разбудить, – зевнул Форан. Он забыл, что прошлой ночью почти не спал. По крайней мере у него была серьезная причина оказаться усталым.

– Я прождал пару часов, но решил дать тебе ночь, чтобы прийти в себя от?

– Колдуны что-то стряпали, – несчастно произнес Таер. – Я не очень уверен. – Он покачал головой и слегка улыбнулся Форану. – Прямо сейчас никто ничего не может мне сделать. У меня есть для вас кое-какая информация. Вы спрашивали об Аваре, септе Легея. Я слышал, как упоминали его имя, в основном потому, что его брат – Тоарсен – Воробышек. Но если Авар член организации, то Воробышки об этом не знают.

Форан глубоко с облегчением вздохнул. После инцидента на Совете он почти убедился в этом. Но лучше быть точно уверенным.

– Очень много септов являются Хищниками, – продолжал Таер и одним духом выпалил список из тридцати-сорока человек.

На Форана вряд ли что-то могло произвести большое впечатление, но список его испугал.

– Не пройдешься ли снова по именам? – непроницаемо попросил он.

Таер перечислил тех же людей в том же порядке.

– Ты слышал другие имена? – спросил Форан, почти боясь услышать ответ. – Не Воробышков, а колдунов.

– Мастера – колдуны – кроме Теллериджа, держат свои личности в тайне, – ответил Таер. – У меня есть еще имена Хищников.

Форан внимательно прислушивался к перечислению лиц, где были фамилии, начиная от Дувера – секретаря Совета, до капитана дворцовой охраны, включая значительное количество торговцев и ученых.

– У тебя поразительная память, – мимоходом заметил Форан. – Ты услышал о них всех за последние два дня?

– В основном сегодня, – согласился Таер. Он слегка улыбнулся. – Барды должны иметь хорошую память, Воробышки с удовольствием смаковали величие быть членом Тайного Пути.

Форан верил ему, но страстно хотел, чтобы все было не так.

– А что если, – задумчиво протянул он, – а что если я тебе скажу, что Путь вербует неугомонных младших сыновей и их двоюродных братьев среди аристократов Империи, когда тем исполняется лет пятнадцать. Эти дети являются трудными в своих семьях. Запомни, Путь руководствуется одним правилом, когда берет в свои ряды эту молодежь: они не могут быть прямыми наследниками любого септа.

– Я заметил много септов среди Хищников, – согласился Таер, ясно видя, что беспокоит Форана. – Но так как я давно не слышал о повальной волне убийств септов и их наследников, я допускаю другое объяснение: последняя война или та чума.

– Ты рассказал Памяти историю о Захваченном Тенью, – сказал Форан.

Таер был не глупым: он понимал, куда клонит Форан.

– Вы думаете, что один из мастеров Пути породил ту чуму? – спросил он. В отличие от Авара, в голосе Таера скептицизм не звучал – он принимал теорию Форана.

Итак, поддержанный пониманием, Форан продолжил:

– Чума двадцать лет назад была очень кстати многим Хищникам. Завтра я принесу бумагу и чернила, чтобы ты составил мне список этих септов. Потом я займусь небольшими изысканиями. Но я знаю, что Теллеридж, Горриш, Дженни, старый септ Легея и дюжина из тех, кого ты назвал, после этого стали наследниками. Некоторые из них являлись наследниками шестой-седьмой очереди.

Форан взглянул на Таера.

– Я слушаю, – подбодрил его тот.

– Мой отец умер от чумы. Его брат – мой дядя – был назначен регентом. Когда мне исполнилось двенадцать лет, его отравила любовница, и Совет под руководством Горриша неформально принял на себя регентство. Сын септа Легея – Авар – взял меня под свое крыло. – Форан улыбнулся, но улыбка вышла совсем не веселой. – За последние несколько лет все улеглось, но когда мы познакомились, у него не было ни уважения, ни репутации.

Форан много думал после того разговора с Аваром перед заседанием Совета.

– Он был еще мальчиком, когда его родной отец начал настраивать его на воинственный лад. Старый септ настолько его подавил, что заставил принять во владение территории, которые были в лучшем случае никуда не годными, в худшем – опасными. Думаю, что он бы не искал моей компании, если бы его не заставлял отец. – Больно признавать такое, но Форан знал, что так оно и есть.

– Вы получили репутацию ненадежного человека с переменчивым настроением, – задумчиво произнес Таер. – Даже мы в такой глубинке, как Редерн, слышали об этом.

– Не могу сказать, что я не был добровольным участником, – честно признался Форан, хотя он хотел понравиться Таеру. К тому же всегда трудно принимать на себя ответственность. – Но если бы мой дядя остался жив, мне бы никогда не позволили тех излишеств, которых я уже вкусил.