Читать книгу - "Воплощение снов - Надежда Федотова"

Весна выдалась дождливой и холодной, дороги развезло, а земля вокруг поместья Алваро превратилась в сплошное болото липкой бурой грязи. Возы по ней шли с трудом, даже верховые лошади — и те еле переставляли копыта. На подступах к лесу было полегче, но меж деревьев поселился промозглый серый туман, так что охотников побродить по чаще находилось мало. Да и что там было делать в такую пору? Деревья стояли голые, время грибов и ягод тоже еще не пришло…

Астор Д'Алваро, промокший до нитки, усталый и голодный возвращался с заставы. Уже рассвело, но солнца не было видно из-за плотной завесы облаков: зарядивший со вчерашнего вечера дождь, похоже, будет лить еще целую неделю. Сейчас бы сидеть у камина в уютном старом кресле, положив ноги на теплую спину свернувшегося калачиком пса, потягивать горячее вино с дольками красного апельсина… А потом улечься в постель и не вставать с нее, пока не станешь похож на человека — да только где там! К ночи нужно вернуться обратно на заставу, Фабио с этой проклятой погодой схватил лихорадку, и до тех пор, пока он не встанет в строй, исполнять обязанности начальника гарнизона придется хранителю. А на заставе разве отдохнешь? Шум, гам, то дозорных сменить, то часовых проверить, а там уже и ночной патруль — не жизнь, а песня неспетая. И судя по кашлю бедолаги Фабио, весь этот праздник теперь надолго… Астор натянул мокрый капюшон плаща до самого носа и поддал пятками в бока своего жеребца. Конь недовольно всхрапнул и запрядал ушами — ему было не легче. Копыта тонули в грязи по самые бабки, дождь заливал глаза, а тут еще и нетерпеливый седок в довесок, всё норовящий оцарапать бока острыми шпорами! Жеребец тряхнул мокрой гривой, в лицо маркизу полетели холодные капли.

— Ну, ну, не балуй! — прикрикнул он, натягивая поводья. И приподнялся в седле: впереди, локтях в сорока, дорогу перегородила скособоченная телега. У задней оси возились двое бородатых крестьян. Третий, видно, совсем еще мальчишка, закутанный в тряпье как капуста, сидел на уложенных в телегу мешках. Астор с тоской вздохнул про себя и тронул коня.

— Что у вас тут стряслось? — спросил он, поравнявшись с телегой. Крестьяне, задрав головы, потянулись к шапкам.

— Доброго утречка, ваше сиятельство! — ответил тот, что постарше. — Да вот какая беда… Колесо слетело, завязли совсем! А воз доверху груженый, вдвоем не поднять, чтоб обратно, значится, колесо-то… Не в грязь же поклажу сбрасывать?

«Вдвоем?» — подумал маркиз, бросив взгляд на дрожащего поверх мешков паренька, и понял, что ошибся — это была девушка. К тому же какая-то очень знакомая… Он сдвинул с глаз капюшон.

— Рута?

— Здравствуйте, ваше сиятельство, — жалко улыбнулась его бывшая горничная. Маркиз вздохнул сызнова, уже в голос. Посмотрел на надрывающихся крестьян, на полудохлую клячу, впряженную в телегу — и полез из седла. Какая уж теперь разница!

— Распрягай своего одра, — велел он младшему бородачу. — И ставь под хомут моего. Тут даже со всеми колесами еще поплясать придется, чтоб вытянуть. Везете-то что?

— Картошку с репой. И яблоки, — вновь подала голос Рута. Его сиятельство задумчиво кивнул:

— Кидай вниз что потверже, мешка три, борт надо снизу подпереть, иначе без рук останемся. И сама слезай. Поможешь.

Девчонка, шмыгнув носом, послушалась. Астор спрыгнул в грязь.

— И что вам в деревне своей не сиделось? — пасмурно обронил он, скидывая бесполезный плащ. — Ведь свалюсь же следом за Фабио, и вся застава к демонам разбежится… Ну? Что встали, беритесь за ось, не то даже к вечеру не управимся. Рута, где мешки?

— Сейчас, ваше сиятельство…

Провозились они долго. Пока подняли телегу, пока приладили колесо, пока вытянули воз из чавкающей красной жижи — одним словом, до дома маркиз Д'Алваро добрался ближе к полудню, промерзший насквозь, в грязи с головы до ног и злой на весь мир, включая себя самого. Вот что, спрашивается, ему стоило отправить к проклятой телеге кого-нибудь из поместья? Крестьяне народ привычный, уж не растаяли бы от ожидания за час-другой!

Сдав измочаленного жеребца на руки конюхам, его сиятельство поднялся по скользким от дождя ступеням крыльца, толкнул дверь и ввалился в переднюю. Текло с него ручьями.