Читать книгу - "Я - богиня на измене - Кристина Юраш"

— Да, Моргана, — прошептала я, глядя в ее синие глаза, а силуэт почти растаял. Сквозь него я видела свои колени. — Спасибо тебе. Если бы знала, как я тебе благодарна.

— Я больше не Верховная Жрица богини судьбы Андастры, — прошептала она с улыбкой, а вместо нее взмыла черная призрачная птица, растворяясь в туманных небесах.

Битва приближалась к нам ужасающим грохотом, яростными криками и лязганьем, кто-то кричал: «Завеса сорвана!», а черное войско Чэриота оттесняло белое войско Ланцелота в сторону реки. Мое сердце умирало, как только я видела мертвые тела, распростертые на земле. Белый… Белый…. Черный… Нет, не он… Это не он… Еще черный… Не он… .

— Только бы не он! — шептала я, понимая, что не могу смотреть на мертвых, и при этом боюсь отвести глаза. Они жадно выискивали знакомое лицо, знакомый доспех, а меня мутило от вида ужаса, который творит с людьми война. — Умоляю, только бы не он! Нет, нет, нет… Не он…

Я хотела крикнуть, но крик, словно застрял у меня в горле, когда я видела сражающихся воинов. Один из черных пал пронзенный мечом прямо на моих глазах, а я зажала рот рукой, чувствуя, как она дрожит.

Я видела израненного Артура, который стоял, тяжело дыша, прислонившись к дереву. Вокруг него валялась целая груда мертвых тел, а сэр Гавейн и кто-то из рыцарей в порванных синих плащах яростно рубили врагов, прикрывая собой короля. По лицу Артура текла кровь, а он прижал руку к животу и опустил голову. Недалеко от него стоял Мерлин, пытаясь исцелить рану.

— Агравейн! — кричал Гавейн, обрушивая удар на противника, пока к нему уже пробивался еще один рыцарь круглого стола со вмятиной на шлеме, от которой у меня по телу пробежала дрожь.

Мерлин стоял перед Артуром, положив руку с сиянием на его рану, а король безвольно опустил голову.

Железное месиво напоминало консервы в одном пакете, а белое войско уже отступало в реку. Но внезапно ситуация переменилась. Сдаваясь под натиском, черные рыцари отступали, а я металась в тумане, пытаясь рассмотреть любимого. И тут я увидела гору трупов, от которого по телу пробежала волна отвратительных, липких мурашек, а в тумане сверкнули золотые локоны Ланцелота.

Он яростно сражался ни на жизнь, а насмерть с черным окровавленным воином в порванном плаще, который выглядел ужасно. Я застыла на месте, а потом в какой-то момент сердце дрогнуло и оборвалось. Сквозь текущую кровь по доспехам, разодранный плащ, сквозь маску из грязи и крови, я увидела знакомые черты.

Я застыла на месте, видя поединок ни на жизнь, а на смерть. Ланцелот оттеснял Мордреда к дереву, пытаясь выбить меч у него из рук.

— Мордред, — задохнулась я, видя, с каким азартом и ненавистью Ланцелот наносит удар за ударом. Мое сердце замирало при каждом ударе, а я судорожно боялась, что любимый не отразит его, пропустит. Но сталь снова звенела о сталь, а я умирала с каждым замахом, чтобы на секунду воскреснуть и снова умереть.

Я растерялась, не зная, что делать. Лезть под руку было страшнее всего. Где-то слышались крики: «За короля!», а все вокруг стало каким-то ватным. На секунду я бросилась к ним, не чувствуя ног, а через мгновенье увидела, как под грудой мертвых тел что-то сверкнуло. В луже крови отчетливо виднелась рукоять Эскалибура, сверкающая драгоценным камнем.

«Можно убить только Эскалибуром!», — пронеслось в голове, а я, задыхаясь, схватила рукоять, потянув ее на себя. Моя дрожащая рука сжимала светящийся клинок, а странная невидимая волна прошила меня насквозь, отдаваясь каким-то теплым чувством в животе. Эскалибур! Задыхаясь, на ватных ногах, я бросилась к ним, чувствуя, что меч почти невесом.

— У нее Эскалибур!!! — закричал кто-то, среди мешанины ужасающих звуков. — Смотрите!

— Мордред, — закричала я, бросая меч, и видя, как любимый свободной рукой умудряется перехватить его на лету, бросив на меня лишь мимолетный взгляд. Я так и не успела увидеть, что произошло, но через мгновенье окровавленный Мордред, тяжело дыша, держал перед собой Ланцелота. К горлу пресветлого рыцаря был прижат меч.

— Нет! — послышался страшный женский крик, пока Ланцелот с ужасом косился на сверкающее лезвие. — Сынок!

— Вивьен, — голос любимого был хриплым. Волосы облепили лицо, на щеке была грязь вперемешку с кровью, а порыв ветра поднял вверх изодранный плащ. — Либо ты сейчас же убираешь своих воинов, либо Ланцелот торжественно умирает, как доблестный рыцарь от меча своей матери. Романтично, не так ли…

— Не смей! — послышался журчащий голос Вивьен, а я увидела в тумане ее силуэт. — Не смей убивать моего сына!

Ланцелот попытался дернуться, но лезвие впилось ему в шею, пуская небольшую струйку крови. Пресветлый рыцарь решил, что попытки сопротивления вполне достаточно для героической баллады, поэтому притих и побледнел.

— Впервые я задумался об этом, когда мама привела его в пример, — послышался хриплый смех, а я с ужасом смотрела на кровь, которая стекала по его лицу. — Отводи свое войско, Вивьен. Живо.

Богиня стояла перед сыном, а тот смотрел перепуганными глазами на мать.

— Второй раз я повторять не буду, — послышался охрипший голос, а Вивьен протянула руку к Ланцелоту.

— Ты не убьешь его, — прожурчала Владычица Озера, паря в тумане, словно привидение. — Знаешь, что будет, если ты убьешь его?

— Знаю, — прокашлялся Мордред, тяжело дыша паром. — Купаться больше не пойду. Отводи войско, Вивьен! Или красавцем он больше не будет. Раны, нанесенные Эскалибуром, почти не заживают, а если заживают, то оставляют шрамы.

— Ты не посмеешь! — прошипела Вивьен, протягивая бледную руку в сторону Ланцелота. Ее платье и волосы растекались по воздуху, словно в невесомости. — Это будет последнее, что ты сделал!

— Я предупредил. Достаточно, — произнес Мордред, сплевывая окровавленные волосы с лица. — Останови битву.

— Я тебя услышала, сын богини судьбы, — прожурчала Вивьен, поднимая бледную руку, а светлые рыцари стали отступать в сторону реки. — Но, поверь, такого я не прощаю.

Битва остановилась и наступила тишина, прерываемая всхлипами раненных и громыханием доспехов. Кто-то из воинов тащил раненного, кто-то ковылял, тяжко опираясь на меч, один из рыцарей упал на колени перед грудой тел, снимая шлем.

— Отступаем! Все! Гавейн! Это и тебя касается! — прозвучал сорванный голос Мордреда, а он потянул за собой Ланцелота. — Все отходим! Я пойду последним! Мерлин!

— Рана серьезная, — послышался голос старого чародея, а я пыталась понять, что вообще происходит. — Но держится. Ничего, он сильный. Справится. Да, Артур.

— Мой король! — бросился кто-то из рыцарей круглого стола к тому дереву, под которым сидел Артур. — Артур ранен!

«Отец!», — кричал Лоегрин, таща за собой хрипящего Персифаля, потерявшего шлем. Сэр Кей мрачно ковылял опираясь на меч, Гавейн с омерзением выдернул меч из трупа, а потом, пошатываясь, двинулся в сторону Артура.