Читать книгу - "Остров чаек - Фрэнсис Хардинг"

– А это кто? Моя мать? – В стену полетела кремово-лиловая раковина. – А это – за кого? Лоан? – Изысканная рыба-белка разлетелась на осколки. – А где Уиш? Эта? – Хатин подхватила табурет и сбила висящую на леске черепашку. – Папа Раккан? – Звон и дробный стук. – А где же я, дядюшка Ларш? Чего стоила я? Креветки? Улиточной ракушки?

– Прекрати! – Кровь отхлынула от лица Ларша, и он схватил киянку с металлической головкой. Хатин знала, что ее собираются убить, но страх отчего-то покинул ее.

– Недолго тебе этим наслаждаться! Ты больше им не нужен и ты знаешь слишком много. Тебя заставят умолкнуть, даже после всего, что ты для них сделал!

Ларш кинулся на Хатин, но та увернулась от удара и спряталась за столом. Схватила огромного омара из слоновой кости, покрытого красной краской. Стуча хитро вырезанными членистыми ногами, он оплелся вокруг ее руки.

– Назад! Ни шагу больше, не то я… – Хатин вскинула омара, показывая, что разобьет и его, и Ларш замер. В своих руках Хатин сжимала годы его жизни.

– Итак… где Арилоу?

– Понятия не имею, – ответил Ларш, и в его голосе прорезались осторожные и робкие нотки. – С чего ты взяла, будто она здесь? Если ты успокоишься… – Он неотрывно смотрел в лицо Хатин. Слишком уж неотрывно.

Хатин слишком поздно расслышала, как шуршит припорошенная песком пятка по полу. Длинные и сильные загорелые руки обхватили ее сзади, прижав к бокам локти.

– Осторожнее! Осторожнее с… – Лицо Ларша застыло в гримасе: он скалился и одновременно морщился, не сводя глаз с омара.

– Молотком ее, дурень! – прозвучал хриплый, но узнаваемый голос Джимболи. – Если ей башку в плечи вбить, она уже не будет такой прыткой.

Хатин все еще сжимала нож в руке. Она полоснула им Джимболи по локтю, и женщина, взвизгнув, ослабила хватку. Хатин развернулась, но тут ее схватили за шиворот и прижали спиной к верстаку. Хатин инстинктивно ударила ножом наотмашь, метя в Джимболи. Ощутила легкое сопротивление, едва заметное. Промазала. Или же нет?

Раздался протяжный крик отчаяния. Руки зубодерши ее больше не сдерживали.

– Лови его! Лови!

Риттербит заметался по мастерской, увлекая за собой обрывок привязи и то и дело насмешливо расправляя хвостик. Хатин рассекла цепочку.

– Закрой все двери, окна! – прокаркала Джимболи.

Уловив момент, Хатин метнулась к черному ходу, поднырнув на бегу под удар молотком.

«Арилоу. Где же ты?»

Хатин оказалась в небольшой гостиной. За комодом Арилоу не оказалось. Так и сжимая в руке омара, Хатин побежала в следующую комнату – кабинет, где на полу лежала травяная циновка. В дубовом сундуке? Арилоу не было и там.

– Обыщи чердак, а я еще раз прочешу мастерскую! – запальчиво кричала вдалеке Джимболи.

Взбежав по лестнице, Хатин оказалась в спальне с балконом. И в гардеробе Арилоу нет. Нет ее и на кровати под балдахином, на которой не спали уже так давно, что она покрылась пылью. И под кроватью Арилоу нет.

Внезапно дверь распахнулась, и Хатин поднялась с четверенек.

– Смотри, что я нашла. – Джимболи обнажила зубы в многоцветной улыбке. – В мастерской. Пряталась внутри гигантской устрицы. Стала ли она от этого жемчужиной? – Одной рукой она чуть ли не покровительственно прижимала к себе Арилоу, зато в другой держала острую пилу, которую приставила к горлу заложницы. Глаза Арилоу помутнели, но не от того, что дух ее не присутствовал в теле, а от слез; губы лихорадочно шевелились.

Хатин вскинула омара.

– Я… я его разобью… – Голос сделался слабым. Бешеная сила выгорела. При виде ухмылки Джимболи Хатин побледнела и ощутила себя хрупкой, как лист бумаги. Джимболи была как волна прилива, как клюв стервятника, как гнойная лихорадка. Она не знала жалости. Ничто ее не остановит.

– Ладно, – сказала она. – Бей. Круши все в лавке. Круши все и всех в этом городе. Я скажу, когда мне станет не плевать.

– Вот сейчас.

Глядевшие друг другу в глаза Джимболи и Хатин одновременно обернулись на голос: в дверях, держа в руке цепочку, стоял Ларш. На другом конце цепочки порхал Риттербит. Джимболи кинулась было за птицей, но Ларш отступил на шаг, глядя на нее настороженно и с враждебностью.

Долгое время все трое молча смотрели друг на друга: Хатин так и держала над головой омара, Джимболи – пилу у горла Арилоу, Ларш – поводок мерцунки.

– Это уже смешно, – произнесла наконец Джим-боли.