Читать книгу - "Целительница моей души - Оксана Чекменёва"

День восемьдесят пятый. Понедельник

— Я подозревал, но уверен не был. А вчера, в храме, понял окончательно, — король поцеловал меня, совсем легонько и безумно нежно. — А ты разве этого не поняла?

— Что именно? — нахмурилась я, вспоминая брачную церемонию, прошедшую для меня в лёгком тумане.

— Дина, а тебе прежде на свадьбах бывать доводилось? — задумчиво глядя на меня, поинтересовался муж.

— Конечно. Да меня в Пригорном на все свадьбы приглашали, я же целительница. Самый важный человек на селе, после старосты и кузнеца — как не пригласить?

— И каждый раз в храме было всё так же, как сегодня?

— В храме? Я там в храме и не была ни разу, только дома, ещё в детстве. А в Пригорном своего храма не было, новобрачные с родителями в соседнее село ездили, а туда полдня добираться, поэтому там ночевали, утром церемония, потом домой, а уж само празднование с гостями — в Пригорном.

— Значит, была в храме только дома, — покивал каким-то своим мыслям Кейденс. — И там было всё точно так же, как у нас?

— Нет, — я напряглась, пытаясь вспомнить то, что видела всего три раза, много лет назад. — Цвет одежды у новобрачных и их родственников другой, купол на храме круглый, а не заострённый, огонь из чаши не такой высокий…

— Стоп, — прервал мои воспоминания король. — Насколько «не такой высокий» был божественный огонь?

— Да совсем низкий, как если бы в чаше обычный костёр горел. Ну, вот такой, — я развела ладони немного шире плеч, пытаясь показать примерный размер. — А здесь — столбом под потолок. Красиво…

— И очень показательно, — хмыкнул король, с нежной улыбкой глядя на меня. — На моей первой свадьбы был именно «костёр», который ты описываешь, и у Олдвена, и у остальных моих родственников, на чьих свадьбах я бывал. Это означает, что брак заключён добровольно, по взаимному согласию, без принуждения, но не более.

— А… наш столб?.. — уже начиная догадываться, уточнила я.

— Что брак заключён по любви. По взаимной любви.

— Так вот почему жрица смотрела так удивлённо? — теперь тот момент ясно встал у меня перед глазами. — И гости загомонили. А я и не догадывалась.

— Наверное, присутствуй ты на деревенских свадьбах — давно заметила бы, что божественный огонь реагирует по — разному, и заинтересовалась бы этим. Ведь в крестьянских семьях браки по любви — совсем не редкость, в отличие от аристократических семей.

— Значит, ты догадался уже тогда? И всё это время молчал?! — возмутилась я лишь вполовину наигранно.

— Да когда же мне было заводить тот разговор? — искренне удивился муж, и вспомнив оба полубезумных дня — и бессонную ночь, — я с ним согласилась, но для вида всё же нахмурилась:

— Думаю, ты всё равно должен загладить свою вину, — и посмотрела с таким намёком, что любой бы догадался. Мой король — уж точно.

И он догадался. И загладил вину еще дважды до того, как сон окончательно нас сморил, и ночью разбудил меня заглаживаниями. И утром ещё погладил. И не уставал повторять, как любит меня, и слышал слова любви в ответ.

Следующие дни были наполнены счастьем, которое обещало растянуться на всю мою оставшуюся жизнь. Наш медовый месяц несколько отличался от привычного у аристократов — попробуй уехать куда-нибудь на этот самый месяц, если у одного — управление королевством, у другой — пациенты, и на двоих — шестеро детей. Но, пусть и не уезжая, но недельку друг для друга мы всё же выкроили, я на эти дни закрыла клинику, объявление об этом висело на дверях весь последний месяц, Кейденс тоже отодвинул или перенёс всё, что можно, хотя по каким-то ну совсем уже неотложным делам его несколько раз вызывали в главный корпус дворца, а у детей со вторника продолжились занятия.

Почти все гости тоже разъехались в первую же пару дней, остались лишь Эйтина с мужем и Олдвен с детьми, последний — по просьбе его старших дочерей, им нравилось проводить время с нашими детьми, а Олдвен был рад хоть чем-то отвлечь детей от мыслей о бросившей их матери. Мне было жаль малышек, но настоящей близости с матерью у них не было, и я надеялась, что тосковать они будут не очень долго.

Идеальным выходом стал бы новый брак Олдвена с той, кто искренне полюбил бы его детей и заменил им мать, но если повторная женитьба ещё была как-то возможно спустя какое-то время, то второе было бы настоящим чудом. Аристократки своим-то детям не так чтобы очень много внимания уделяли, а ждать искренней любви к чужим тем более не приходилось. Я — исключение, во-первых, после десяти лет жизни среди крестьян, аристократкой я осталась скорее номинальной, а не в душе, а во-вторых, успела полюбить Эррола до того, как вышла за его отца, даже раньше, чем предложение от него получила.

Но мечтать-то я могла. Чудеса в жизни тоже случаются.

Мы с Эйтиной вновь узнавали друг друга — слишком изменила нас жизнь за эти десять лет, и это не считая того, что мы обе выросли и изменились уже только поэтому. Но прежняя близость вернулась очень быстро, и я заранее тосковала при мысли о будущей разлуке — нам была подарена лишь неделя, а потом король Кравении с женой должен был отправиться назад, и так слишком надолго оставил свою страну практически сразу после коронации. Кровная клятва — вещь удобная, но лучше всё же самому присматривать за своими министрами и прочими подданными.

По вечерам Кейденс открывал портал из академии для наших студентов, чтобы они тоже могли побыть с сестрой перед долгой разлукой. А днём, когда мы с Эйтиной проводили время вместе, наши мужья тоже уединялись и обсуждали что-то своё, королевско-политическое. Налаживали официальные дипломатические отношения, восстанавливали торговые — пока только на бумаге, в теории, но и без этого — никак.

Дело это было небыстрое, особенно потому, что визит короля Кравении к нам был неофициальным. Из Лакретии в столицу перебрались люди из свиты Эйнара, пока — по личному дозволению моего мужа, поскольку официально наши королевства всё еще находились в состоянии «холодной войны», и понадобится время, чтобы официально всё вернулось к взаимоотношениям десятилетней давности. Как минимум — нужно, чтобы из Кравении прибыла официальная делегация с послом и прочими политическими заморочками в виде верительных грамот, и что там ещё положено, а это еще полтора-два месяца. Но всё обязательно восстановится — учитывая, что сейчас Кравенией правил тот, кто никакого отношения к решениям и действиям своего отца не имел, наоборот, был против как войны, так и всего остального, а уж его самоотверженное — хотя поначалу и случайное, — спасение девочки королевской крови, а потом и брак с ней, сближали наши королевства ещё больше.