Читать книгу - "Настоящая принцесса и Бродячий Мостик - Александра Егорушкина"

в которой бронзовые звери показывают Лизе дорогу на Бродячий Мостик и ей достаются бесконечное мороженое и серьезный нагоняй

Жизнь с супер-абсолютным слухом оказалась куда более интересной и насыщенной, чем без него. Вообще, даже холодная поздняя осень и неумолимо надвигавшаяся зима казались теперь Лизе вполне терпимыми. И дело было не только в мелодичном звоне снежинок или прохладном шипении тающего снега, но и в том, что занятия музыкой с новым учителем были совсем-совсем другими.

С одной стороны, Андрей Петрович делал вроде бы все то же самое, что и Горгона, и даже про слух особенно не распространялся, а по части мелких замечаний, как Лиза недавно с удивлением обнаружила, усердствовал даже больше, но перед уроком с Горгоной у Лизы настроение начинало портиться за добрые сутки. А теперь, заслышав утром во вторник звонок будильника, она вскакивала с кровати, как подброшенная, с одной мыслью — школу перетерпим как-нибудь, а потом — на музыку, ура! Там все было по-другому, там были узкие высокие окна и множество книг, а еще там был — вместо Визиря — толстенький фокстерьер Монморанси, проникшийся к Лизе пламенной любовью с первой же встречи. Он внимательно слушал Лизину игру и обожал, когда его хватали за кудрявые бока… Одного Лиза не могла понять — зачем Бабушка все это время, с четырех лет, отправляла ее заниматься к разным людям, и к Горгоне в частности, когда у нее в знакомых был Андрей Петрович? Но спросить об этом она почему-то боялась, только однажды решилась и подобралась к Бабушке с вопросом, давно ли они с Андреем Петровичем знакомы. «Да лет сорок, — ответила Бабушка. — Учились вместе в Университете». — «Но тогда почему…» — начала было Лиза. — «Не сложилось», — отрезала Бабушка и уплыла на кухню.

Как-то вечером Лиза уже собралась залезть под одеяло и погасить свет, когда взгляд ее упал на маленький отрывной календарь, висевший над письменным столом. «Ой, листок забыла оторвать!» — спохватилась она. Вообще-то отрывание листочка за прошедший день никакой такой особенной обязанностью не являлось, просто Лизе нравилось самой следить за тем, как один день сменяется другим, а еще — выяснять, в котором часу завтра взойдет солнце и зайдет луна и, засыпая, представлять себе все это. Лиза босиком перебежала комнату и, оторвав очередной листок, понесла его под лампу, чтобы, по обыкновению, прочитать. Почему-то про солнце и луну в календарях писали малюсеньким шрифтом, а вот про то, как очистить организм, и про рецепты — крупно. Лиза этого не одобряла и потому рецепт крабового салата проигнорировала, а потом… «Ага, восход солнца сегодня был в восемь шестнадцать. Жалко, было слишком пасмурно, я его не видела». А дальше она прочитала на маленьком листочке слово «ПОЛНОЛУНИЕ». Рядом был нарисован кружочек, видимо, обозначавший полную луну. Слово продолжало звучать в голове у Лизы, когда она погасила свет и поудобнее умяла подушку под щекой, оно звенело и повторялось, как привязчивая песенка, от которой невозможно отделаться. Полнолуние, полнолуние…

— ПОЛНОЛУНИЕ!

Лиза вздрогнула и рывком села, даже не успев понять, спала она или нет. Сквозь неплотно задернутые шторы пробивался с улицы молочно-белый свет.

— ПОЛНОЛУНИЕ!

«Это не у меня в голове повторяется… это на улице!» — и Лиза подбежала к окну. На пустынной улице, где почему-то не горел ни один фонарь, в бледном гнете луны сидели на тротуаре два бронзовых льва. Но, несомненно, оставаясь бронзовыми, они двигались. И еще как! В данный момент один сосредоточенно точил когти о поребрик (только каменная крошка разлеталась), а другой по-кошачьи чесал за ухом. Это были ее знакомцы с набережной — Леонардо и Леандро. Их мурлычущие глубокие голоса разбудили Лизу. Странно, что они никого больше не разбудили — ей казалось, что от львиного рычания дрожит оконное стекло. «Наверно, это просто сон, а во сне ведь все может быть…» — подумала Лиза: сны, цветные и полнометражные, занимали в ее жизни почетное и важное место. В снах Лиза понимала хорошо.