Читать книгу - "Королевское чудовище - Кристина Кашор"

Он фыркнул.

— С твоей стороны было бы разумно подозревать друзей — по крайней мере всех, кроме меня и брокера. А еще — выходить из дома только в сопровождении воина и проворнее управлять теми, кто встречается тебе на пути. Тогда мне было бы меньше поводов для беспокойства.

Все это были избитые фразы, и ее ответы он знал наизусть, так что она просто его проигнорировала.

— Наш браконьер не шпионил ни для лорда Мидогга, ни для лорда Гентиана, — спокойно произнесла она вместо этого.

— Мидогг собрал себе на северо-востоке целое войско. Если он решит «одолжить» наши земли — отсюда ведь куда удобнее вести войну против короля — мы не сумеем его остановить.

— Арчер, не сходи с ума. Королевские войска не бросят нас на произвол судьбы. И вообще, браконьера сюда прислали не мятежники — он для того слишком прост. Мидогг никогда бы не нанял в разведчики простака, да и Гентиан, даже если у него и нет мидоггова ума, все же не настолько глуп, чтобы посылать к нам пустоголового шпиона.

— Ладно, — раздраженно перебил Арчер, — значит, я возвращаюсь к теории, что он охотился за тобой. Узнав тебя, он сразу заговорил о себе как о покойнике и, как видно, в этом вопросе был хорошо информирован. Объясни тогда это, будь добра. Кто он такой и какого черта его убили?

Его убили, потому что он ее ранил, подумала Файер; или, быть может, потому что она видела его и говорила с ним. Смысла во всем этом мало, но получается почти смешно, если бы, конечно, Арчер был в настроении шутить: они с убийцей браконьера сошлись бы, ведь Арчер тоже не любил, когда ей делали больно или навязывались в знакомые.

— А еще он тоже хороший стрелок, — добавила она вслух.

Он все еще мрачно вглядывался в даль, как будто ожидал, что преступник выскочит из-за валуна и помашет рукой.

— А?

— Ты бы поладил с этим убийцей, Арчер. Ему пришлось стрелять через обе внешние решетки, да еще решетку клетки, правильно? Должно быть, неплохо стреляет.

Восхищение другим лучником, казалось, немного его развеселило.

— Это мягко сказано. Судя по глубине раны и углу, под каким вошла стрела, думаю, он целился издалека, из-за деревьев вон за тем подъемом. — Он указал на пятачок скалы, на который Файер забиралась прошлой ночью. — Попасть через две решетки — уже само по себе впечатляюще, но ведь еще и прямо в горло! По крайней мере, мы можем быть уверены, что это не был кто-то из наших соседей. Никто из них не способен на такой выстрел.

— А ты?

Этим вопросом она сделала Арчеру маленький подарок, чтобы поднять ему настроение, потому что не было такого выстрела, который Арчер не мог бы повторить. Он ухмыльнулся и поглядел на нее, а потом вгляделся внимательнее, и черты его смягчились.

— Мне давным-давно следовало спросить, как ты себя чувствуешь.

Мышцы спины свились в тугие узлы, перевязанная рука болела. Все тело сторицей платило за вчерашнее обращение с собой.

— Все нормально.

— Тебе не холодно? Надень мой плащ.

Потом они сидели на ступеньках террасы, и Файер куталась в плащ Арчера, обсуждая планы Арчера по вспахиванию полей. Скоро уже настанет время сеять, а каменистая и холодная северная почва вечно сопротивляется весенней плодородной поре.

Время от времени Файер чувствовала над головой чудовищ. Она прятала от них свой разум, чтобы они не узнали в ней чудовище, но, конечно, в отсутствие собратьев они пожирали любое подвернувшееся живое существо. Одна птица, заметив их с Арчером, начала кружить над ними, бесстыдно выставляясь — неуловимо чарующая, она тянулась к их рассудкам, излучая голодное, первобытное и странно успокаивающее ощущение. Арчер встал и выстрелил в нее, а потом еще в одну, которая затеяла ту же игру. Первая птица была лиловой, как небо на рассвете, а вторая — бледно-желтой, словно сама луна, упавшая с небес.

По крайней мере, вот так, рухнув на землю, думала Файер, чудовища расцвечивают пейзаж. Ранней весной на севере Делл немного красок — серые деревья да редкая, пробивающаяся пучками в разломах скал трава, еще коричневая с зимы. На самом деле, даже разгар лета в северных землях нельзя назвать красочным, но летом серый с коричневыми пятнами хотя бы превращается в серый с пятнами зелеными.

— Так кто все-таки нашел браконьера? — непринужденно поинтересовалась Файер.

— Товат, — ответил Арчер. — Один из новых охранников. Ты, должно быть, еще с ним не встречалась.

— А, да… это тот, молодой, с рыже-русыми волосами, которые люди иногда называют «огненными». Он мне понравился. Решительный и умеет держать себя в руках.

— Так ты знаешь Товата? И тебя, значит, восхитили его волосы? — спросил Арчер знакомым резким тоном.

— Арчер, не начинай. Я не говорила, что они меня восхитили. И да, я знаю по именам и лицам всех, кого ты посылаешь в мой дом. Это простая вежливость.

— Значит, Товата я к тебе в дом посылать больше не буду, — отрезал он неприятным тоном, от которого ей пришлось буквально заставить себя молчать, чтобы не упрекнуть Арчера в лицемерии и не поставить под сомнение его право на ревность. Он мысленно открыл ей чувство, к которому ей сейчас не особо хотелось прислушиваться. Подавив вздох, она стала выбирать слова, чтобы защитить Товата.

— Надеюсь, ты передумаешь. Он — один из немногих моих охранников, кто уважает меня и телом, и разумом.

— Выходи за меня, — выпалил Арчер, — живи в моем доме, и я сам буду тебя охранять.

Этот вздох ей подавить не удалось.

— Ты же знаешь, что я не соглашусь. И пожалуйста, перестань просить. — На рукав ей упала крупная капля дождя. — Пойду, наверное, навещу твоего отца.

Она встала, постанывая от боли, и позволила плащу соскользнуть Арчеру на колени. Он мягко коснулся ее плеча. Даже когда Арчер ей не нравился, она все равно его любила.

Стоило ей войти в дом, и начался дождь.

Отец Арчера жил в доме вместе с ним. Файер попросила одного из стражей, но не Товата, проводить ее по дороге, несмотря на припустивший дождь. У нее было копье, и все же без лука и стрел она чувствовала себя голой.

Лорд Брокер обнаружился в арчеровой оружейной — там он сыпал указаниями в разговоре с огромным мужчиной, в котором Файер узнала помощника городского кузнеца. Заметив ее, лорд Брокер, не прекращая раздавать указания, но на мгновение потерял интерес к своему слушателю. Кузнец же, обернувшись, принялся пялиться на Файер с дурацкой улыбкой и отражением первобытного инстинкта во взгляде.

Этот человек знал Файер достаточно давно, чтобы научиться ограждать себя от влияния ее чудовищной красоты: значит, видимо, раз он ничего не делал, то и не пытался. Это был его выбор — пожертвовать рассудком в обмен на удовольствие поддаться ей, и все же она не собиралась это поощрять. Не снимая платок с головы, она оттолкнула его разум и прошла мимо, скрывшись в боковой комнатке. На самом деле, это было больше похоже на чулан с полками, уставленными банками с маслом и лаком и древним, проржавевшим снаряжением, которым никто уже не пользовался.