Читать книгу - "Чай для призрака - Дарья Гущина"

Именно тогда, три года назад, недовольная девица и купила здесь шейный платок – для своей старшей дочки. А когда пришло время сделать дело, взяла его с собой для моральной поддержки – чтобы помнить, зачем она всё это затеяла. Для семьи, конечно, убеждала себя, для безбедной жизни своих девчонок. Дочка с платком не хотела расставаться – очень уж ей цвет нравился, до растяжек заносила… «Верните доченьке платок как-нибудь, пожалуйста»,– такова была последняя просьба преступницы.

–А второй наследник кто?– с интересом спросила матушка Шанэ.

Она слушала, подперев ладонью щёку, а тёмные глаза горели любопытством.

Рьен поставил на стол пустую чашку и мягко сказал:

–Своим вмешательством вы спасли ему жизнь, матушка. А может быть, не только ему. Второй-то наследник на самом деле первый – он старше Дьёра. Живёт в нашей Семиреченской округе – в городишке Мелкоречье. Может, слышали? В дне пути от нас по Мелкой, среди её притоков.

Матушка кивнула.

–Но он, первый-то, непростой парень. Бывший военный, слабый, но колдун – это не юный одинокий поэт. Да и служит при Речном ведомстве – хорошие связи имеет. И большую семью. Просто не подобраться. Поэтому наша девица и решила попробовать свои силы сначала на втором – беззащитном и безобидном. Сложится с ним – судьба значит. И со вторым сложится. Подумаешь, утонули оба – один вчера, второй дней через десять. Следов не нашли? Нет убийства. Совпадение.

–А вы нашли?– живо спросила матушка Шанэ, искоса глянув на совершенно опустошённого, придавленного правдой Дьёра.– Следы?

Вот же не свезло мальчику…

–Нашли,– Рьен улыбнулся.– Мьёл, мой помощник, когда очень захочет, всё найдёт. Конечно, ни заклятий, ни зелья не осталось, но остались последствия. Парень такой скрученный был, что Мьёл твёрдо сказал: огонь-травой напоили. Известное, в общем-то, средство. Без выраженного вкуса и запаха. Сначала от него рвёт, потом скручивает, а потом сознание теряется. Побоялась просто снотворное дать – вдруг не упадёт в реку. А под действием огонь-травы такие судороги и метания, что на узком месте не удержаться. Мы нашли в архивах подтверждение с лекарскими доказательствами, а внутренности сравнить – минутное колдовство.

Матушка закивала со знанием дела – в травах она разбиралась лучше, чем в мотивах и убийствах.

–Девица, кстати, призналась. Сразу. Рассказала, где пузырёк с зельем добыла и где утопила. А когда я про сирень спросил, она пожала плечами и сказала, что дура. Что если бы не сирень, мы бы её сроду не нашли. А надушилась она для храбрости. И мы действительно нашли её через одну из лавок, о которой вы, матушка, упомянули. Пёстрый и немодный платок там вспомнили сразу, как и его владелицу. А дальше – художник, Приграничное ведомство, списки и описание приезжих, гостевые дома…

–Она что, в Семиречье осталась?– удивилась матушка Шанэ.

–Осталась,– поморщился Рьен.– А знаете, почему? На наследство права заявить хотела. Приехала, мол, брата повидать, а он утоп. А я вот тут, я сестра, и дом его, значит, мой теперь, и всё остальное. Поразительное бесстыдство.

Дьёра рассказ явно расстроил – он понурился. Сыскник заметил это и поспешно сменил тему:

–А ведь мой помощник – большой почитатель твоих стихов, парень. Я как-то к нему в кабинет заглянул – а у него на столе вырезки из «Вестника». А там только твои стихи. Хорошее ты наследие оставил. Хочешь, мы всё твоё творчество опубликуем? Я редактора «Вестника» хорошо знаю, он мне не откажет. Часть в газете постепенно выйдет, а потом всё книгами. Отделом скинемся и заплатим, если наш издатель мастер Гьир заупрямится и заявит, что не окупится это книжное колдовство. Хочешь?

Кучерявая голова тени застенчиво кивнула.

–На том и порешили,– подытожил Рьен, вставая.– Твоих наследников мы найдём и обо всём договоримся. А что по нашим законам ждёт убийцу, ты знаешь. Иди с миром, Дьёр.

Утопление в чужой реке. Законы Севера суровы к тем, кто убивает расчётливо и с умыслом – жизнь за жизнь. И обязательно в чужой реке, чтобы душа поскиталась в поисках своей и как следует раскаялась в содеянном.

–А вас, матушка, жду завтра у себя в кабинете,– Рьен накинул плащ.– Как обычно: вы прогуливались, услышали, проверили, доложили…

–А шейный платок кто найдёт?– практично уточнила матушка Шанэ.

–Завтра с утра Сьят всё придумает, додумает и решит,– улыбнулся сыскник.– Вы же знаете, он до смерти боится трупов, зато такие высокохудожественные отчёты пишет, что даже из отдела краж почитать просят. И переманить уже который год пытаются. Но мы не отдадим – самим нужен,– Рьен застегнул плащ и почтительно склонил голову:– Доброй ночи, матушка. Быстрой воды, Дьёр.

Когда за мастером Рьеном закрылась дверь, матушка Шанэ повернулась к призраку и тихо спросила:

–Так вы были знакомы? С этой сестрой?

–Были,– убито отозвался призрак, ёжась под одеялом.– Но не знаю, с этой ли. Да, три года назад нашла меня одна сестрица. Сразу мне не понравилась. Пожить попросилась, про стихи расспрашивала, про то, известен ли я… И как случилось… сразу на неё подумал. Не нищий же, не бездомный, да и известность есть. Но, мать… она сестра же.

–Добрый ты, сынок, слишком,– качнула головой матушка Шанэ и посмотрела на часы.

Почти десять. Почти время. Убрать грязную посуду, поставить новую кружку – и новый чайничек…

В дверь снова постучали – тихо, неуверенно.

–Кто это?– насторожился Дьёр.

–Увидишь,– улыбнулась матушка, вставая из-за стола.

Спустя минуту в чайную вошла невысокая девушка – темноволосая, зеленоглазая. Не красавица, но очень милая – с круглым личиком, россыпью веснушек вокруг вздёрнутого носа, ямочкой на подбородке. Заметив тень с кудрявой головой, она сжала дрожащие губы, но не выдержала – из глаз покатились молчаливые слёзы.

–Бью…– растерялся поэт.

–Давай-ка плащ помогу снять,– заворковала матушка Шанэ.– А теперь за тот столик садись, дочка. Садись-садись… Сейчас чайку сделаю… Боль не уймёт, но душу успокоит.

–Бью…– повторил дрожащим голосом Дьёр.

Девушка села за стол, снова посмотрела на тень и опять расплакалась – матушка едва успела сунуть ей носовой платок.

–Любит она тебя, дурачок,– мягко сказала матушка Шанэ.– Дорог ты ей – как друг, как брат. Всю жизнь она тебя оплакивать будет. Но ты не жалей, что чего-то не успел при жизни. Лучше скажи – отдать? То, что лишь для неё написано?

–А ты где их взяла, мать?– изумился призрак.

–Осенний ветер принёс,– весело отмахнулась матушка и исчезла в потайном коридоре, чтобы быстро вернуться со стопкой старых тетрадей.

Толстых, пыльных, с пожелтевшими страницами, убористо исписанных.

–У вас час, дети,– предупредила матушка Шанэ.– От силы два. Лодочник уже в пути, и Призрачный причал позовёт в любой момент. Бью,– она ободряюще улыбнулась девушке,– соберись. Успеешь оплакать. Соберись и скажи всё, о чём молчала. И проводи – пусть он со спокойной душой уйдёт. Просто говори – Дьёр здесь и всё слышит. А когда уйдёт… ты поймёшь. А это,– и положила на стол тетради,– его слова. И его ответы на все твои вопросы.