Читать книгу - "Досадный случай - Алла Матвеева"

Осмотр принес неутешительные результаты. Дважды обойдя импровизированный жертвенник, я насчитал восемь невидимых простым глазом щупалец, возникающих из внешнего круга охряных знаков и уходящих на нижние планы реальности. Еще четыре таких же, но идущих от внутреннего круга и уже не активных — к покойной козе.

Значит, все-таки маг, а не заклинатель. Судя по сложности схемы, скорее даже магистр. Управляться со всем этим богатством, когда оно активировано, — высокий уровень владения магией.

Мастерства для одновременного создания двенадцати магических зажимов у меня нет, да и сил тоже, но у алхимии есть свои преимущества. Я с головой зарылся в сумку, в поисках материальной основы для заклинания. Так, это мне подойдет. Настойка тысячелистника — целебное кровезапирающее средство, и под моим чутким руководством по закону подобия запрет силу, не повредив каркаса заклинания. Главное, не увлекаться и оставить хотя бы половину пузырька — абсолютно незаменимая вещь в путешествиях.

По одной капле настоя, приправленного толикой магии, на каждый символ, затем слова концентрации и — короткое активирующее заклятие. Есть! Светящиеся щупальца энергоканалов потускнели, вяло дернулись и обвисли. Для перекрытия внутренних каналов тысячелистник не годился, иначе, когда буду отрывать внешние, они тоже пострадают. Что у меня еще есть? Ладно, не буду изобретать лапти. Комок воска податливо смялся в ладонях, принимая в себя заклинание, и липкие ручейки потекли по камню, мгновенно застывая и запечатывая. Плененная сила обиженно загудела, но вырваться за пределы желтых потеков уже не могла.

На этом опасная часть деактивации закончилась. Больше не заботясь о красоте и правильности заклинаний, я чисто магической петлей оторвал внешние каналы, ею же отбил козе рога. Роскошные штуки, что там Глафья по поводу бодания волкодавов говорила? Сунул их в сумку для предъявления Марьяне, после чего стянул тушу на землю и крепко задумался. Ни одним подходящим боевым заклинанием из сферы огня я не владел, а бытовым костерком тут не обойдешься — в отличие от дров свежая плоть горит неохотно. Жертвовать единственную склянку дорогостоящего и трудного в приготовлении «дыхания саламандры», способного вынести крепостные ворота, на и без того мертвое травоядное жалко. Может, на обычном костре попробовать сжечь? Если начать таскать дрова прямо сейчас, то к завтраку как раз управлюсь.

В ответ на последнюю мысль желудок голодно квакнул, напоминая, что я сегодня весь день на сухом пайке.

Пока умная мысль не пришла в голову, следует занять руки. Я обмакнул в темную лесную воду губку, привезенную с побережья далекого южного моря, и принялся смывать охряные символы. Студеная до ломоты в суставах вода с укоризненным журчанием потекла по серым бокам камня, растворяя в себе обрывки заклинаний.

Дорога назад заняла довольно много времени. Возился я около двух часов, и за это время успело стемнеть окончательно. Магическое зрение работало исправно, но мягкая полумгла коварно изменила незнакомый лес, не давая вспомнить дорогу. Да и не присматривался я к пейзажу, когда сюда бежал. К счастью, поисковое заклинание, подсветившее следы безвинно убиенной козы, все еще не выдохлось — после полуторачасового методичного сжигания ее туши на второй поисковик меня бы точно не хватило.

Кстати, насчет сжигания: пораскинув голодными, а потому особенно работоспособными мозгами, я воспользовался заклинанием для пережигания алхимических ингредиентов в сажу — тем самым, которым вчера ночью обрабатывал трофейную кору бука. Заклинание сожрало две трети магического резерва и оставило после себя два килограмма высокосортной сажи. Последним усилием я сбил «колпак» и, чтобы не принесло в ближайшие два дня случайного любопытного, поставил самый простой, какой вспомнил, «отвод глаз». На чистку территории сил не осталось, поэтому я пожертвовал остатками воска, закляв его на впитывание, и, бросив рядом с курганом из сажи, поплелся в деревню, предвкушая ужин. Со своей задачей он справится, вручную чистить — я пас.

По дороге попытался обдумать, что сказать сельчанам. Про Темного говорить нельзя, это точно. Не хватало еще, чтобы испуганные и озлобленные люди начали поднимать на вилы всех случайно забредших в эти края незнакомцев, да и мне внимание не с руки. Не стоит забывать, из-за чего я уехал «практиковаться».

Настойку серолиста, которой пользовался для усиления способностей Темный, можно купить только в столице. Пожалуй, стоит изменить место прохождения практики. Раз я не хочу сообщать о своей находке кому положено, вся ответственность за последствия ложится на меня, и будет лучше, если я остановлю Темного прежде, чем он кого-нибудь убьет или покалечит. Или, не приведи Небо, наколдует чего-нибудь не того. Высплюсь, поколдую над Соловкой и буду в Нилхоре послезавтра к утру. Вполне приемлемый срок получается.

И от тех специалистов, что сейчас на пустоши колдуют, подальше.

Деревня встретила сонной тишиной и уютными огоньками в окнах у старосты. Раз уж меня все еще ждут, не буду испытывать их терпение. Самое время поесть и сообщить о результатах работы. Ни за что не поверю, что спорщицы, не дождавшись меня, разошлись по домам.

Дверь оказалась не заперта. Я вошел и увидел дивную картину. Вся компания, включая свидетелей в полном составе и бывшую обвиняемую, клюющую носом, но мужественно поддерживающую себя в вертикальном положении, сидела вокруг накрытого стола и печально смотрела на прикрытые белым вышитым полотенцем блюда, источающие чудесный аромат. Предпринять по отношению к ним какие-либо активные действия мешал тяжелый взгляд супруги Ласа. Так что мне обрадовались, как родному, и тут же вежливо, но настойчиво потащили ужинать.

Хозяйка, отодвинув могучим бюстом голодных доброхотов, подсунула мне ковшик с водой для умывания, и только после этого подпустила к столу. На полчаса я выпал из реальности, а когда наконец оторвался от миски, то наткнулся на полные уважения взгляды окружающих. Ну да, у землепашцев распространено мнение, что тот, кто плохо ест, не может хорошо работать. Мою работоспособность оценили по высшему разряду. По телу разлилась приятная сытая усталость. Теперь можно и поговорить.

— Вор — пришлый. В последние дни в этих краях видели посторонних?

Мужики несколько минут дружно чесали кто в бородах, кто в затылках, а затем вразнобой покрутили головами. Решительная мадам, так и не назвавшая свое имя из опасения, что страшный колдун наведет сглаз и порчу, наоборот, оживилась.

— Видеть — не видели, а вот охотники следы ненашенские находили — как раз рядом с дальним пастбищем. Мальчишки, что пастушили тогда, божатся, что не видели никого, только собака взбрехнула пару раз, и все. А как же им верить, если следы — вот они?! Наверняка опять стадо бросили и купаться сбежали, вот и проглядели супостата.

Возможно, но маловероятно. Скорее Темный, опасающийся, что его вспомнят и найдут по описанию внешности, прикрылся «рассеянием внимания». Обычного прохожего любопытные мальчишки рассмотрели бы с макушки до каблуков, и дальнее расстояние им бы не помешало.

— Плохо. Именно этот человек и совершил кражу. — Краем глаза я заметил, как приободрился староста — не придется разгребать внутренний конфликт, и огорчилась Марьяна — второго тура скандала не предвидится.