Читать книгу - "Зелье моей судьбы - Виктория Серебрянская"

У меня был очень слабенький дар, который я скрывала ото всех: я умела договариваться с растениями. Не иначе, какая-то из моих пра-, пра-, пра- согрешила с эльфом. Обычные люди, даже сильные маги, договариваться не умели. Могли влиять магической энергией на растения и животных. Но такое влияние быстро и неизбежно мог обнаружить другой маг. Даже не очень сильный. А вот если договорится с плющом, скажем, чтобы он рос, заплетая собой только половину стены, то такое влияние не обнаружит даже эльф. Ну разве что кто-то подслушает.

Мой дар был очень слабеньким. Порой, я не могла найти общий язык даже с комнатными цветами, полностью зависимыми от воли человека. Но эмоции ведьм очень сильно влияют на их силу. А сейчас я была зла, как сто драконов. Должно получится.

На уговоры вредного плюща я потратила остаток дня и почти весь вечер. Давно жутко хотелось есть. Но еды не было. Даже теплицы были заперты. Да и необходимость справлять естественные надобности в кустах добрее меня не делала. Надеюсь, кто-то завтра прямо с утра, пока все свеженькое, полезет в эти демоновы кусты. И наступит точно туда, куда следует!

Плющ поддался на уговоры, когда уже изрядно стемнело. Одна из плетей отделилась от общей массы и, подхватив несчастные панталоны, бодро поползла к ближайшей теплице. Через несколько минут кружевное безобразие гордо реяло над крышей строения, закрепленное на каком-то пруте. Я была в восторге. А плющ обиженно отвернул от меня все листочки.

Полог развеялся ближе к рассвету. Либо срок действия вышел, либо дракон о нем вспомнил наконец. Потому что во всех книгах и учебниках говорится: драконья магия сама собой не развеивается. Либо создатель вкладывает в плетение условие с временем окончания действия. Либо дракон погибает.

В этот день я была счастлива, как никогда. Во-первых, я добыла чрезвычайно редкий, можно сказать бесценный ингредиент для зелья. Во-вторых, когда я, злая, сонная и голодная, пробиралась на рассвете в свою комнату, академия крепко спала. И меня никто не видел. Ну а в-третьих, шалость моя удалась на все сто!

Еще во время завтрака среди преподавателей поднялся настоящий переполох. Они забегали, как муравьи, в чей муравейник кто-то неосмотрительно сунул палку. Лисса, одна из двух ведьмочек с которыми я делила комнату, в окно видела взбешенного ректора: растрепанные темные волосы, камзол в беспорядке, рубашка расстегнута у ворота. А на щеках играют желваки. Словно дракон скрипит зубами от злости.

Панталоны с теплицы сняли очень быстро. А вот виновника искали целую седмицу. Но так и не нашли. Поговаривали, что всем адептам мужского пола с первого курса по последний, а особенно последнему, устроили допросы с пристрастием. Ходили слухи, что какой-то молодец украл у кого-то из преподавательниц белье в отместку за то, что она, дескать, не обращала внимание на заигрывания. И, забравшись ночью на крышу теплицы, вывесил их там на всеобщее обозрение. Интересно, кто из наших старых грымз носит такое роскошное белье?

Шутника долго ненавидела вся академия. Особенно боевики старались с засылом проклятий. Но я надела специальный амулет и только невинно хлопала ресничками.

– Адалия!

Я подпрыгнула на месте, выныривая из воспоминаний. Надо мной стояла раздраженная Миранда. Любопытно склонив набок голову смотрел ворон.

– Ты уснула, что ли? Зову-зову, а она не реагирует! Долго еще?

От стальных ноток в голосе профессора Миранды я невольно поежилась. И не смогла соврать:

– Нет-нет! Я почти закончила! Вот смотрите сами!

Я вывернула почти пустой туесок вверх дном, лихорадочно соображая, как объяснить своему декану наличие у меня драконьей крови. Это не запрещенный ингредиент. Просто очень редкий. Как же он мог у меня оказаться?..

В следующую секунду все мои судорожные размышления оказались совершенно ненужными: из туеска выпала только завернутая в белую тряпицу сушеная болотная муха. У меня оборвалось сердце. Крови дракона не было! А сушеных мух применяли в приворотных зельях и в родовых проклятиях! И то, и другое было под запретом.

Кажется, теперь я точно влипла.