Читать книгу - "Танамор. Призрачный сыщик - Екатерина Соболь"

Я с ужасом понял, что он прав: после этого пробуждения мне еще труднее стало разговаривать, я будто оцепенел. Попытался встать – и не смог. Пару дней назад такая новость меня бы прямо-таки убила (ха-ха, шутка, я уже был мертв), но сейчас я принял ее с тихим, покорным отчаянием.

Может, рассказать ему, что оба раза это происходило со мной после того, как я встретился взглядом с другим восставшим? Но что это даст? Бен со свойственным ему энтузиазмом уйдет в изучение новой загадки, хотя на самом деле спасти меня может только одно.

– Деревня… Танамор, – прошелестел я. – Ищи кого-то, кто знает, где.

Мой смелый план провалился, не добравшись и до третьего пункта. Я представлял себе – и не собирался расставаться с этой мечтой – поселение благородных праведных старцев, которые до сих пор ждут, когда вернется реликвия их народа. Я несу им эту реликвию на блюдечке, благородно готов от нее отказаться, а в обмен мне всего-то и нужно, чтобы меня оживили!

– Я уже отправлял Молли расспросить соседей, – забормотал Бен, таращась на меня сквозь грязное пенсне. – Никто не знает, Джон. Все повторяют, что это сказка. И я думаю… Может, так и есть? Нет никаких доказательств, что возвращение этих фрагментов мрамора туда, где они были, поможет тебе ожить или всем остальным – умереть.

Меня поражала способность Бена говорить такие ужасные вещи, продолжая смотреть на тебя ясными голубыми глазами, будто он читает невинный доклад на конференции или еще каком-нибудь сборище умников.

– И что ты мне предлагаешь? – пробормотал я.

Он схватил меня за обе руки и даже не поморщился от того, какие они ледяные.

– Давай забудем о твоем плане из семи пунктов, а? Возьмем танамор себе, изучим его свойства, придумаем способы использовать его в духе современной науки, а не бабушкиных сказок.

– Бабуш… что?! – Я смог сесть. – Бен, ты не забыл, что танамор забирает жизнь, душу и разум того, кто его хранит?

– И это какой-то не изученный наукой вид воздействия. Это наш шанс оставить след в истории! Джонни, что если камни могут излучать невидимые лучи, которые способны вредить человеку, если долго хранятся рядом с ним? Мы сделаем сейф, который будет это излучение подавлять, и…

– Бен… – застонал я и без сил упал обратно. – Мне кажется, когда я слышу такой бред, мне становится хуже.

– Серьезно? – оживился Бен. – Это тоже достойно изучения! Ты хочешь сказать, если что-то тебя печалит, это отражается на твоем уровне активности? – Я закрыл руками лицо, но Бен продолжал: – Такое возможно. В лодке ты грустил и всю дорогу лежал неподвижно. Мне постоянно казалось, будто мы с Молли кого-то убили и плывем, чтобы выбросить тело в море.

Если меня не станет, Бен вполне сможет подхватить падающее знамя графа Гленгалла, короля несмешных шуточек.

– Бен, я хочу ожить, – глухо проговорил я из-под рук. Наверное, я так злился потому, что он сказал вслух то, о чем я и подумать боялся. – И если для этого нужно верить в бородатых праведных старцев, я буду в них верить. Отдай мне танамор. Он мой, я его нашел.

– Нет, нет, – умоляюще застонал Бен и прижал трилистник к себе. – Тебе от него наверняка станет еще хуже. Я буду его изучать.

Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы нашло уже наконец одну маленькую географическую точку на карте весьма небольшой страны.

– Та сказка – правда. Ищи деревню, – отрезал я. – И можешь даже не говорить со мной, пока не продвинешься в поисках.

* * *

Киран явился под вечер: просунул голову в дверь и с подозрением уставился на меня.

– Не вздумай, – предупредил я. – Еще раз потащишь на фабрику, я так заору, что мало не покажется.

– Тогда сами бы шли. Место прямо для вас.

Он просочился в комнату и сел на край моей скамейки, пугливо озираясь.

– Родственничков своих боишься? Что ты такого сделал?

Киран дернул плечом, продолжая беспардонно меня разглядывать. Похоже, вежливости от него удостаивались только живые.

– Можете мне кое с чем помочь? – наконец спросил он. – Только для этого вам придется пойти на ту фабрику.

Я аж хохотнул. Ну и уловка! Он всерьез рассчитывал меня провести?

– Иди куда шел, Киран. Я даже отвечать на это не буду.

Шкет бросил на меня неприязненный взгляд, но послушно ретировался. Я удобнее устроился на лавке и сделал вид, что лежать одному гораздо приятнее, чем с кем-нибудь говорить.

В ближайшие дни Бена и Молли я видел редко: в основном за мной присматривала ее мамаша. Точнее, она часто занималась работой в той же комнате, где лежал я (унизительно тесная комната в задней части дома, где хранился всякий хозяйственный хлам), и заодно оскорбляла меня. Это успешно отвлекало от факта, что я не могу пошевелиться. Похоже, Бен оказался прав: чем грустнее мне было, тем мертвее я становился.

– Принесите мне одеяло.

– Обойдетесь. Чего вам мерзнуть? Мертвый вы.

– Мне настолько не интересно ваше мнение, что я все забываю узнать, как вас зовут.

– А мне настолько не интересно ваше, что я вас даже не спрошу, с чего вы померли. Я вас не сдаю только потому, что Молли не велела, а брат ваш, доктор, уж такой уважаемый человек! Ему ведь нравится моя Молли?

– Нет конечно. Он ее терпеть не может. Кстати, у него в Лондоне есть жена, он просто это скрывает.

– Ой, да не брешите, я женатых за версту отличаю.

– Богатый опыт?

– Я уж лучше не буду спрашивать, какой опыт у вас, милок. Потому что ответ на лице написан: никакого.

– Зато вас боится собственный сын, – буркнул я, не зная, чем еще ее задеть. – Что-то я его при вас ни разу не видел.

В ответ мамаша развернулась и запустила в меня глиняной миской. Я охнул, но увернуться, конечно, не успел. Миска с силой врезалась мне в грудь, скатилась на пол и разбилась. Больно не было, а вот обидно – еще как.

– Еще раз про моего сына что-то вякнете – я вам башку откручу, – прорычала мамаша. – Уяснили?

Я примирительно поднял руки.

– Уверен, он совершил какое-нибудь ужасное преступление и теперь скрывается от полиции, – еле слышно пробормотал я, когда она отошла, просто чтобы последнее слово осталось за мной.

Злодей Киран явился через пару часов, когда мать ушла работать в поле, и пересадил меня на стул, помешав моему комфортному пребыванию на лавке.

– До невозможности противно вас трогать, – заявил он, подхватив меня под руки. – Вы – противоестественное существо.

– Вот и положи на место! – возмутился я и бесполезно пнул воздух ногой.

Ого, я пошевелился! Но насладиться этим не успел: меня брякнули на жесткий стул с подлокотниками.

– На этом стуле при жизни любила сидеть наша бабушка, – сообщил Киран. Едва узнав, что я неживой, вежливый мальчик обернулся чудовищем, да так и не превратился обратно. – Вам нельзя лежать, вы от этого на вид совсем мертвый становитесь.