Читать книгу - "Принц по ГОСТу - Кристина Юраш"

— … почетный ректор Мухосранского Политеха. Я лично был в Мухосранском Политехе, в котором преподавала наша достопочтенный ректор. О ней высокого мнения не только преподаватели, но и студенты! Они плакали, провожая ее в Волчегонскую Академию Гопоты, куда она ушла поднимать дисциплину и успеваемость! Там о ней тоже очень высокого мнения! Ее профессионализм, ее чуткость сделали свое дело, и мы решили, что это — именно тот ректор, которого заслужили ваши многоуважаемые наследники!

Мутные пятна вряд ли когда-то учились в столь элитных заведениях, поэтому стоически молчали. Мне очень чесалось снять очки! Прямо зудело! И как только я собралась осторожно приспустить их и почесать нос, послышалось: «предоставляем ей слово!». Слово? Какое слово? Единственное слово, которое напрашивалось, нельзя озвучивать при детях!

— Кхе!!! — вырвалось у меня, когда в зале воцарилась тревожная тишина. — Добрый день! Я рада вас приветствовать! Вот и начался учебный год, прозвенел первый звонок, опали первые листочки, и уже пора за парту… Лето пролетело незаметно… Эм…

Дальше я еще не придумала, поскольку речь для меня была неожиданностью.

— Поверьте, ваши дети в надежных руках, — тут же сориентировалась я, сжала кулак и потрясла им. — Через мои руки прошли сотни … эм… детей… Мы ударим по успеваемости со страшной силой!

— Она будет их бить!!! — внезапно заорал чей-то истеричный голос, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — Она будет избивать нашу кровиночку! Избивать и мучить! Плеткой! За непослушание! Арл, Арл, ты слышал? Будут бить нашего сыночка! Нельзя его сюда отдавать!

— Тише Мадлен, тише, — послышался негромкий мужской голос. Я осторожно приспустила очки и увидела тощую женщину под полтинник, в роскошном алом платье с огромным, вышитым золотом воротником, зажимающую рот кружевным носовым платочком. Корона чуть не упала с замысловатой прически, а рядом утешал ее, пытаясь до нее допрыгнуть маленький, пузатенький, прыткий, как мячик мужик с седыми бакенбардами и короной.

— Она будет избивать нашего малыша-а-а! — истерила мадам. Руки у нее тряслись, а служанки суетились вокруг, обмахивая госпожу веерами. — Палкой избивать наследного принца! Милый! Иди к мамочке! Мамочка тебя в обиду не даст!

Огромный двухметровый светловолосый принц с могучей фигурой древнегреческого героя и суровым лицом бывалого викинга поправил корону и подошел к матери, которая бросилась ему на грудь.

— Мамочка никому тебя в обиду не даст! — всхлипывала королева, пока губы страдальца дрожали.

— Мамочка, — послышался голос красавца. — Прекрати! Я стану настоящим королем! Таким, как мой отец! Я пойду по стопам моего достопочтенного отца!

— Эм… — растерялась я, прикидывая, сколько малышу и у малыша … отцов, потому что господин Мендель, глядя на родителей подозрительно прищурился в сторону светловолосого телохранителя, как две капли воды похожего на «венценосную лапушку». — Никто никого бить не будет! Я сделаю из них настоящих мужчин!

— Совратительница! — взвизгнула маленькая старенькая толстушка с огромной короной, к которой наклонился высокий худющий старик, задыхаясь от негодования. — Мужчин из них делать будет! Он же ничего не понимает! Наивное дитя! Затащит на себя, разденет… Скажет «давай, поиграем»! Знаю я вас! А потом бастардов десяток приведет! Еще бы! Наследный принц! Это тебе не какой-нибудь крестьянин!

— Я не это имела в виду! — занервничала я, поглядывая на первую седину красивого сорокалетнего принца. В таком возрасте уже не понимать, а принимать нужно лекарства для поддержания авторитета и иммунитета… Опытный мачо заправил выбившуюся рубашку в кальсоны, гордо вскинув голову. Я представила, как предлагаю ему посмотреть котенка и протягиваю конфетку, оглядываясь как заправский маньяк, а он потом, наматывая сопли на кулак, стыдливо показывает на плюшевом медвежонке дрожащим пальцем, в каких местах его трогала похотливая тетя — ректорша.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я имела в виду, что мы, если что…эм… Если видим старание со стороны… эм… ребенка… Поможем ему… Натянем оценки! — терялась я, пытаясь успокоить нарастающую панику. — Мы будем стимулировать членов нашей Академии для того, чтобы показать результат!

— Это кто тут кого натягивать собрался! — вспылила еще одна королева, которую обмахивали веерами красавицы-фрейлины. — Как чувствовало мое материнское сердце! Эдевар! Да они же еще дети! Им еще рано думать о таком!

Один принц тряхнул золотыми локонами и рассмеялся, как бы намекая, что он немного в теме, а второй, брюнет с длинными темными волосами нахмурился, мрачно посмотрел на брата и ссутулился, однобоко улыбаясь.

— Мы приложим все старания, — по моему виску стекал холодный пот, а колени предательски прогибались. Очки съехали на нос, а в зале царила настоящая паника. — Приложим… старания… Эм… Чтобы они получили достойное образование. Им придется грызть гранит нау…

— Грызть? — задохнулись венценосные родители. — Их заставят грызть гранит! Вы себе это представляете? Нет, нет, нет!

«Грызуны» гранита науки занервничали, поглядывая в сторону родственной истерии.

— Да успокойтесь вы! Это — образное выражение! — взывала я к публике, понимая, что столь проникновенной речи, проникающей в трепетные родительские сердца, не толкал ни один директор! Надо закругляться. — Короче! Поздравляю вас с новым учебным годом!

Руки дрожали, макияж стекал вместе с испариной, парик съехал на бок. «Совратит ребенка! Нельзя доверять ей нашего сына! Слышишь, Ирнанд!», «Целый год! Целый год! Да он здесь погибнет! Арл, Арл, давай заберем его отсюда!» — причитали матери, ломая себе руки.

— Пусть новый наш учебный год… — икала я, лихорадочно пытаясь что-то изобразить в качестве финала своего выступления. — Вам много счастья принесет! Гирлянды и хлопушки, под елочкой — игрушки… Ой! Поздравляю вас с новым годом! Мы сделаем все возможное, чтобы воспитать из них достойных королей! Именно переворот в системе образования — путь к короне! Да! Мы устроим переворот…

Я даже подняла дрожащую руку вверх, потрясая кулаком, мол, мы тут не просто так зарплату получаем! Я-то уж точно!

— Дворцовый переворот? — ужаснулся лысый король, которому подобострастно утирали пот со лба. — Подговаривать моего сына на переворот? Казнить ее! Немедленно!

— Но, сир, но Академия не под нашей юрисдикцией! — оправдывался слуга, пригибаясь от тумаков, но тут же пропуская болезненный пинок королевским сапогом.